Злосчастье, видимо, использовал какое-то заклинание, потому что братки не сопротивлялись и молча топали за нами по узкому коридору. Тот закончился в пустом холле. Темном и заброшенном. Как я и предполагала, дом был нежилым.
Спустя пару минут, мы уже оказались на улице. Холодный ночной воздух прошелся по телу, заставив поежиться, и Стахов, почувствовав мою дрожь, прижал меня крепче.
– Потерпи, Лэри, – прошептал он.
– А вы на чем? – стуча зубами, спросила я.
– Вон наш транспорт, – кивнул мачо.
Рядом с покосившимся забором стояла «Волга» Этьена. С помятым бампером, со следами шпаклевки на боку, с треснувшим лобовым стеклом она была страшной, как атомная война, но, наверное, впервые при взгляде на эту рухлядь я испытала умиление и чистую, не испорченную предрассудками радость. Сейчас волжанка казалась мне самой лучшей машиной на свете.
– Хорошо, что вы меня нашли, – с благодарностью пробормотала в теплую щеку.
Лекс не ответил. Он нес меня до машины, а я оглядывалась по сторонам. Похоже, мы находились в старом дачном поселке. Заброшенные участки, ржавая сетка-рабица, разбитые оконные стекла и покосившиеся двери… Повсюду царили разруха и запустение.
– Потерпи, скоро мы будем дома, – аккуратно усаживая меня в «Волгу», сказал Стахов.
Его я тоже не узнавала. Мачо был нежен, внимателен и мягок, как шоколад «Dove».
– Шевелитесь, швассы! – услышала я голос рыжего.
Злосчастье впихнул пленников на заднее сиденье, сам залез следом и захлопнул дверцу.
– Поехали, – буркнул он Лексу.
На меня Этьен не смотрел.
– Долго же вы меня искали, – с вызовом сказала я ему. Меня неожиданно задело такое подчеркнутое невнимание.
– Лучше помолчи, – рыкнул рыжий.
– Этан, не сейчас, – предупреждающе посмотрел на него Стахов.
Он завел машину и выехал на дорогу. Продавленная колея вывела нас из дачного поселка и устремилась дальше, к виднеющемуся впереди шоссе. За окном мелькали березки, островки жухлой травы, заливные луга и изгибающаяся лента речки Сосновки.
Ехали молча. Волжанка неторопливо плыла по пыльному «направлению», мягко проглатывала ямы и колдобины и слегка подпрыгивала на выступающих камнях. Я покосилась на герцогов. Рыжий был темнее тучи, а Лекс сосредоточенно смотрел на дорогу, и его лицо выглядело странно задумчивым. В очередной раз я подивилась его красоте. Таким, серьезным и собранным, Лекс нравился мне гораздо больше, чем в образе соблазнителя-мачо.
– Слышь, мужики, может, договоримся? – неожиданно подал голос черный.
Не зря горилла показался мне тупым. Сидел бы себе тихо, так нет же, нарывается!