* * *
Утром Джес проснулась оттого, что кто-то ласково провел рукой по обнаженному боку. Она открыла глаза и встретилась с темнеющим взглядом Макса. Парень с девушкой лежали в обнимку, халат за ночь успел развязаться и распахнуться так, что Джес лежала почти обнаженная в объятиях жениха.
- Блин! – Джес смутилась и покраснела, стремясь запахнуться в халат, но рука Макса удержала ее.
- Что это? - спросил он, сновя проведя по татуировке, сделанной возле сердца. Джес настолько привыкла к ней, что совсем забыла о ее существовании, а татуировка горда гласила «Макс».
- Мммм, - Джес все-таки запахнулась, усаживаясь на кровати. – Это давняя история, я проспорила, а ты, ну уже тогда все обсуждали моего жениха, и мне пришлось набить татуировку с твоим именем на ребрах. Короче, так получилось!
- Мне нравится, - Макс закинул руки за голову и счастливо улыбнулся, - впервые выспался за всю свою жизнь, - потянулся он - Ни одного чертового сна! Может ты каждый вечер будешь устраивать мне истерики, ну там поливать дожем, метать молниями, насылать ураганы.
- А может быть ты спокойно спал, потому что я охраняла твой сон, - и Джес гордо ткнула в себя пальцем.
- Ага! Охранница! Ты себя в зеркало-то видела: мелкая, тощая, растрепанная!
- Не начинай, - предупредила его Джес и со всей дури стукнула подушкой! - И вообще определись, то я - тощая, то - жирная!
Макс расхохотался, и дернул Джес на себя, которая снова судорожно запахнула халат. Очутившись сверху на парне, она покраснела и попыталась медленно и плавно соскользнуть вниз. Правда ничего у нее не вышло, крепкая рука поправила ее чуть, устраивая на себе поудобнее.
- Джес!
Джес вопросительно взглянула на Макса. Его глаза смотрели на нее испытующе и как-то уж слишком серьезно.
- Джес, я не могу просить тебя стать моей невестой и тем более женой! Прежде, я все расскажу, а потом ты что-то решишь для себя, а пока….пока просто поцелуй меня.
Джес молча выполнила просьбу Макса, приникнув к его губам так, как ей хотелось всегда. Всегда, когда она думала о нем. Макс с трудом оторвался, бережно усадил ее на кровать, а сам пересел на стул, и, уже не глядя на девушку, начал рассказывать все с самого начала. Джес с каждой секундой его рассказа становилось все хуже и хуже. Она понимала, что Макс не рассказывает и маленькой части того, что чувствует. Рассказ его был сух, изобиловал фактами, и подробным анализом того или иного состояния. А еще он очень долго расписывал ей все риски, связанные с ним самим.
Когда он закончил, в комнате повисла тишина. Джес молчала, разглядывая собственные руки, молчал и Макс. Его взгляд постепенно сменился с серьезного на насмешливый.