- Откуда мне знать? - добродушно проворчал Повар. - Ведь речь прежде всего идет о твоей безопасности. У тебя своя голова на плечах, и недурная, вот ты и думай, как её уберечь. Соображая по обстоятельствам.
Сказано было все. Мол, я на тебя надеюсь, и ты вправе контачить с кем угодно, но если облажаешься - защиты от меня не жди и на меня не ссылайся: открещусь, отдам на съедение со всеми потрохами. Это прозвучало даже в том, как Повар подчеркнул слово "твоей".
- Хорошо, - Игорь встал, поняв, что разговор окончен, и Андрей вслед за ним. - Сколько времени вы нам даете?
- Чем быстрее справитесь, тем лучше, - сказал Повар. - А там все от вас зависит, и не только от вас. При таком количестве неизвестных я не могу обязывать вас "выполнить и перевыполнить" к Девятому мая или к какому другому празднику. Ступайте, ребятки.
Отпустив двух друзей, Повар откинулся в кресле, полуприкрыв глаза. Со стороны могло показаться, что он задремал, но на самом деле он думал, снова и снова просчитывая самые невероятные ходы и варианты, которые могли возникнуть из нынешней ситуации.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Она впервые по-настоящему чувствовала себя дичью - и начинала понимать, что это такое. За ней и прежде охотились, но довольно неумело. Не представляя до конца, с каким хищным зверем имеют дело, расставляли все ловушки и сети у неё на виду, и она, посмеиваясь, наблюдала из потайного укрытия, как охотники расхаживают между этих сетей, уверенные в своей победе. А она уже проскальзывала сквозь кольцо облавы, чтобы напасть со спины, на каждого по очереди - или просто исчезнуть, если противник был слишком силен. Во всяком случае, личности охотников всегда были известны и угрозы не представляли. Но теперь...
Теперь, если вспоминать "Волчий цикл" Высоцкого, она чувствовала себя точно как волки во время охоты на них с вертолета - когда обезумел и сдался "даже тот, кто нырял под флажки". Нырять под "красные флажки" любого рода она научилась давно - и ей даже нравилось, что они такие приметные, так четко очерчивают зону, за которой начинается безопасность. Но когда огонь и свинец, грохот и смерть, обрушиваются из воздуха, с разверзшихся небес тогда теряются всякие представления о мире и пространстве, тогда приходит лишь голый ужас, перекручивающий внутренности ледяными пальцами и парализующий силу и волю.
Нет, она не должна поддаваться этому ужасу, не должна уступать сладкому желанию замереть на месте и спрятать голову в лапы, закрыв глаза, лишь бы все поскорее кончилось и наступил покой. Вечный покой, в котором никакой враг уже не достанет и никакие враги не страшны.