Хотя она не объяснила, что её старая стая может сделать, чтобы вернуть её, Хейдер имел общее представление.
— Значит, мы можем ожидать, что они начнут вынюхивать.
— Больше, чем вынюхивать. Они станут действовать гораздо грубее.
Он не смог сдержать широкой улыбки.
— Неужели? Ты думаешь, они придут и начнут шнырять вокруг? Потрясающе.
— Что значит потрясающе?
— Потрясающе, потому что мы тоже любим грубую силу, особенно дамы в прайде. Нам не помешает хорошенько размяться. Твоя старая стая может подумать, что они могут силой или угрозой заставить нас вернуть тебя, но знаешь что? Этого не случится. Я это гарантирую.
Знала об этом Арабелла или нет, но теперь она была частью прайда — и его тоже.
«И никто не смеет трогать то, что принадлежит мне.
Р-р-р!»
Если Арабелла думала, что Хейдер будет прятать её подальше от стаи, которая охотилась за ней, то она ошибалась. Мужчина, казалось, решил выставить напоказ её существование, по крайней мере, это так выглядело, когда он настаивал, чтобы они пошли поужинать.
Этому не бывать. Он смог каким-то образом заставить её раскрыть свои секреты, но она не уступит его новой просьбе.
— Выйти на улицу, то есть предстать перед публикой? — Она покачала головой. — Не думаю, что это хорошая идея.
— О чем ты говоришь? Это отличная идея. Я уверен, что ты устала сидеть взаперти, без солнечного света. Мы прогуляемся немного по городу. Перекусим. Держу пари, ты голодна, и к счастью, я знаю отличное место, где готовят отличные стейки.
— Я прекрасно останусь здесь. Правда. И я не настолько голодна.
Это звучало бы более правдоподобно, если бы её желудок не заурчал, когда он сказал:
— В этом заведении подают самые умопомрачительные брауни на десерт, политые сладкой, вызывающей стоны наслаждения карамелью.
«Шоколад и карамель?» Двойной удар. Неужели Джефф проболтался о её слабости? Но это не имело значения. Хейдер разбил её оборону своими соблазнительными словами, и её решимость рухнула. Она шлепала ментальным раствором по трещинам, пытаясь их скрепить.
Это могло бы сработать, если бы Хейдер не играл грязно.
— Это лучшие шоколадные брауни, которые ты когда-либо ела. Теплые, только из духовки, влажные, бархатистые, насыщенного вкуса. Их подают с ванильным мороженым, заметь, не магазинным. Они сами его делают по собственному рецепту. Затем представь себе клейкий, сладкий карамельный соус, политый зигзагами. Полный восторг во рту.
Звучит как не описание десерта, а абсолютнейшего греха. С забитыми пазухами носа или нет, какие бы флюиды Хейдер ни источал, они окутывали её теплым, расслабляющим коконом, который в то же время казался бодрящим — таким эротичным. Его низкий, рычащий голос и шоколадное обещание ударили кувалдой по оставшейся обороне.