Луна кивнула:
— Да, то дерьмо, что случилось с тобой, твоя вина.
Арабелла отшатнулась.
— Погоди, я не о том, о чём ты думаешь. Я имею в виду, что да, ты выбрала ту жизнь, но ты определенно не заслуживала того, что с тобой случилось. И ты была глупа, позволив гордости помешать тебе изменить это.
— Я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал.
— Но и ты тоже не должна страдать, Арабелла. — Пока они разговаривали, выражение лица Луны из шутливого стало серьезным. — Ты сама значишь немало. И ты не заслуживаешь, чтобы тебе причиняли боль. Пора тебе затянуть свои медные сиськи в сногсшибательный лифчик, расправить плечи и постоять за себя. Пришло время для твоей волчицы перестать прятаться. И лучший способ разозлить твою сучку — это причинить вред телу.
Волосы разлетелись мокрыми прядями, обжигая щеки, когда Арабелла покачала головой.
— Это не сработает. Боль — вот почему она ушла.
— Неужели? Я предлагаю проверить мою теорию.
— Хейдер велел мне оставаться здесь.
— Хейдер велел оставаться здесь, — передразнила Луна. — С каких это пор он стал твоим боссом?
— Нет, он не стал, но безопаснее оставаться в квартире.
— Кроме того, безопаснее обернуть себя в защитную пленку, чем заниматься спортом. Безопаснее пить фильтрованную водопроводную воду, чем свежую из журчащего ручья. Но ты правда хочешь провести свою жизнь, делая только то, что безопасно?
Говоря таким образом, Луна, конечно, права, но примеры, которые она привела, были о простых вещах, а не о необычных ситуациях, связанных с ликанами, помешанными на контроле и склонными к насилию.
— Я остаюсь.
Однако слова Луны зародили в Арабелле сомнения. Неужели здесь она в большей безопасности, чем снаружи? Хейдер думал, что на ферме им ничего не угрожает, и посмотрите, что случилось. Кто сказал, что ликаны не повторят действий её брата, наняв вертолёт для дерзкого похищения, с использованием верёвки? Если Джефф смог это устроить, то и её старая стая способна на такое.
Она посмотрела на балконную дверь, потом на дверь квартиры.
Луна почувствовала, что Арабелла колеблется.
— Да ладно тебе. В худшем случае какие-нибудь головорезы придут за нами, и мы надерём им задницу. Я слышала, что ты злее бешеной росомахи, когда тебя провоцируют.
— Кто это сказал?
— Хейдер. Он был горд этим.
Он хвастался ею?
— Видимо, не достаточно горд или не слишком уверен во мне, раз запретил выходить одной.
— Ну и придурок. Мы должны показать ему.
— Да, должны. — Согласие выскочило из Арабеллы так неожиданно, что она едва подавила в себе желание оглянуться, чтобы посмотреть, кто бы это мог произнести.