С неким облегчением, но все еще чертыхаясь, Фрей вскочил в седло и стегнул лошадь. На друга он в этот миг не обратил никакого внимания. А напрасно. Стоило бы приглядеться. Фрей бы увидел в его глазах какой-то неведомый, ранее не наблюдаемый блеск, а в его учащенно-волнующем дыхании почувствовал бы плохо скрываемое возбуждение, свидетельствующее о том, что случилось что-то неординарное. Конечно же, Грета взволновала отнюдь не смерть старого человека, а то, что тот поведал перед ней. Стоу и не собирался обижаться на Фрея за то, что тот так бесцеремонно бросил его. Напротив, ему самому безумно хотелось остаться одному, обдумать все. Его воспаленное воображение рисовало картины одна волшебней другой, возбужденная фантазия строила воздушные замки. Пока он еще не определился, как лучше поступить, но в одном был уверен – что стоит на пороге выдающегося события, которое коренным образом изменит всю его дальнейшую жизнь.
Вот и все. Последняя горсть земли брошена в могильную яму, и на этом жизненный путь конкретного человека закончен. Радости, печали, порывы и мечты – все осталось там, по ту сторону. Как все-таки бесконечно гармонично и в тоже время безмерно несправедливо устроен этот мир! Кто задумывается об этом в детстве да и в юном возрасте? Жизнь кажется бесконечной, все дороги вокруг открыты, возможности безграничны и, кажется, так будет продолжаться всегда, вечно. В более зрелом возрасте все чаще приходит мысль о неизбежном, человек задается вопросом: а что успел я сделать, ведь большая половина жизни уже позади? Здесь-то и обнаруживается, что сделано до обидного мало, но тут же утешаешь себя мыслью: впереди еще долгий срок, и просто стараешься не думать о печальном. Но каким пером можно описать, какими словами можно рассказать о состоянии души человека в преклонном возрасте, когда понятие смерть становится чем-то более реальным, чем сама смерть. Она может быть совсем не мучительной, прийти во сне. Но мы не об этом. Мы об ожидании смерти, о том, как ужасно жить и сознавать, что если не завтра, так послезавтра «гостья» придет. Теперь уже не кажется, как в юности, что вся жизнь впереди, не громоздятся планы на годы вперед, не кажется будущее радужным, теперь оно определяется одним понятием: впереди тьма и пустота. Это главная драма старости, в этом парализующий трагизм бытия. Природа, дав жизнь человеку, на ее исходе будто бы задалась целью отомстить за неведомо какие грехи, обрушив на него целый каскад «прелестей»: физических мук от бесконечной череды всевозможных болезней и старческих болячек, которые, кажется, только и ждали своего часа, чтобы остервенело наброситься на несчастного, а еще – душевных мук, когда наступает миг, ставящий человека перед фактом, что одно из величайших земных радостей – желание и, главное, умение любить женщину – уходит в прошлое и возврата к этому не будет уже никогда. Осознание собственной ненужности особенно власть имущим и, когда не так давно все вокруг льстили и уважали, соревнуясь друг с дружкой в незримом споре угодить и ублажить, а теперь, словно по команде, совершенно забыли даже о существовании своего обожателя. А ведь многие были триумфаторами не только в личной жизни, а творили историю, решая судьбы целых стран и народов.