Журнал "Здоровье" №2 (86) 1962 (неизвестный) - страница 34
Многих наших читателей взволновало это письмо, опубликованное в № 8 «Здоровья» за 1961 год… Они в свою очередь решили поделиться своими жизненными наблюдениями, рассказать о людях, умеющих преодолевать недуги, о чуткости, гуманном отношении к людям, товарищеской взаимопомощи, которые становятся нормой поведения, входят в плоть и кровь каждого советского человека.
Сегодня мы печатаем некоторые из этих писем.
Доверие больного к «своему» врачу, а следовательно, и вера в результаты лечения — одно из условий успешной терапии.
Мы, врачи, знаем немало примеров, когда, казалось бы, безнадежные больные возвращаются к жизни благодаря не только достижениям медицинской науки но и своей горячей любви к жизни, вере в успех лечения. Я хотел бы рассказать об одном примере неудержимого стремления победить физический недуг.
Мой товарищ, ленинградец Иосиф Абрамович Фридман прошел весь трудный путь Великой Отечественной войны. Правда, он не ходил в рукопашную или в разведку: он был врачом. Но представьте себе массированный артиллерийский налет, когда близкие взрывы сменяются нарастающим воем снарядов и кажется, что каждый из них летит именно на тебя. А на столе в это время лежит тяжелораненый, истекающий кровью, и ты ответственен за его жизнь: ищешь перебитый сосуд, останавливаешь кровотечение, вливаешь в спавшиеся вены живительную кровь.
Но вот война позади. Иосиф совершенствуется в своей мирной специальности. Все складывается у него хорошо: увлекательная работа, дружная семья.
Болезнь подкралась незаметно: усталость в ногах, боли в пояснице, чувство онемения. Стало труднее подниматься по лестница. Но как нередко бывает с медиками, они заботятся о здоровье своих подопечных, а не о собственном. Мой друг обратился к своим коллегам, лишь когда симптомы болезни приняли угрожающий характер.
Трудно было не растеряться: в 30 лет, в расцвете сил, он оказался прикованным к креслу-каталке. На что он мог надеяться, если лучшие нейрохирурги оказались бессильными помочь в его беде? В таких случаях иной человек опускается морально, превращаясь в жалкое, капризное существо, изводящее своих близких.
Мрачные мысли о будущем мучали и Иосифа, но он гнал их прочь. На чудо он не надеялся, но верил в возможности человеческого организма, знал, что в нашей стране человека не бросят одного в беде. И он не ошибся.
Как оценить незаметное и постоянное влияние людей, сумевших найти правильный тон и не проявлять признаков убивающей жалости! Разве можно подсчитать регулярные посещения старого профессора, крупнейшего специалиста-невропатолога, который каждый раз находил едва заметные признаки восстановления жизни в онемевших конечностях. Как определить место в жизни Иосифа врача-физиотерапевта и сестры-массажистки, много лет подряд приходивших к нему на дом. А поддержка друзей, товарищей с кафедры, которые в тяжелые для него дни предложили заняться научной работой! А что двигало сотрудницами публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина, которые из года в год по нескольку раз в неделю доставляли больному связки книг, необходимых для его работы, уносили обратно использованную литературу и толстые пакеты его большой переписки.