Он смотрел на эту бурлящую, наполненную звёздами, змеящуюся, пугающе живую часть его живого света, и не зная на самом деле, почему или как…
Он твёрдо связал её со структурами над своей головой.
В то же мгновение, когда он сделал это, всё в нём осветилось.
Как будто электрический кабель подключили — всё в нём включилось.
Всё в нём сделалось совершенно неподвижным.
Внутри этой неподвижности что-то поднялось.
Он узнавал это, его отпечаток, даже если никогда не признавал это как отдельную вещь, или вообще как вещь. Теперь он наблюдал за этим. Его одурманенная, сбитая с толку, рассеянная часть его наблюдала с изумлением, с какой-то озадаченностью, с каким-то неверием.
Это было новым, но старым.
Это был он, как будто часть его… но в то же время нет.
Это вообще не походило на видящего.
Это не походило на животное… по крайней мере, на любое животное из тех, что он когда-либо прежде ощущал.
Это не походило на машину.
Это походило на…
Это походило на сознание.
Это ощущалось почти как комбинация этих вещей, видящий-животное-машина, как разумная машина, но только не похоже ни на одну машину из всех, что Блэк ощущал в своей жизни, за одним-единственным исключением. Он почувствовал нечто подобное однажды, всего однажды, когда он был на Старой Земле… прямо перед тем, как он провалился в межпространственную дверь, выкинувшую его на эту версию Земли.
Та машина разговаривала с ним.
Он слышал её, слышал, как она рассказывала всякое.
Он узнал голос.
Он узнал присутствие, хоть и не ощущал его годами.
Он не ощущал его с самого детства в тех лагерях рабов.
Затем он вспомнил кое-что ещё.
«Мири говорила с ним».
Во время их связывания она говорила ему. И после этого они тоже обсуждали.
«Мири называла это Кореком. Бл*дь, я даже никогда не говорил ей о Кореке, но она знала его имя. Она знала его имя, и она назвала эту… штуку… Кореком. Она сказала, что это живёт в части моего света, в какой-то части, которая была огромной, чёрной, обширной, наполненной звёздами. Она сказала, что видела расплавленную лаву, звёзды, глубины океана, когда глубоко уходила в неё…
Оно говорило с ней. Оно знало её.
Оно сказало ей, что она и его пара тоже».
Что-то в этом воспоминании, исходившем из их связывания, вызвало дрожь страха.
Может, чего-то близкого к ужасу.
Это сознание теперь наблюдало за ним, змеясь и струясь перед ним в пространстве.
Блэк осознал, что разговаривает с ним.
Он не думал.
Он просто заговорил.
«Мне нужно выбраться отсюда, — сказал он. — Ты можешь мне помочь? Ты можешь вытащить меня отсюда?»
Эта штука бурлила, пульсируя тем плотным, жидко-металлическим светом.