И — вот. Заговорила. Сама. Вроде бы стоило обрадоваться, но по спине словно потянуло холодным сквозняком из неверно откалиброванного кондиционера (хотя такого, конечно же, быть не могло). Дэн не мог бы объяснить даже сам себе, почему он так уверен — это не начало перемирия, не сигнал о том, что неприятный и непонятный период отчуждения закончился и теперь все будет как раньше. Объяснить не мог. Но знал.
По киберсвязи дополнительная информация передается не интонацией, малопонятной и заставляющей сомневаться и перепроверять по десять раз самые простые и вроде бы однозначные высказывания (и все равно зачастую понимать их неверно). По киберсвязи все понятно, однозначно, целиком зависит от кодировки и не подлежит двоякому толкованию. Гиперссылки, конечно, немного усложняют дешифрацию, но это не идет ни в какое сравнение с обычным человеческим диалогом, поддержание которого выматывает похуже тестов. Гиперсвязь всегда понятна. И проста.
Но вот в данном конкретном случае здесь и сейчас Дэн как раз таки вовсе не был уверен в том, что эти Машины слова означали именно то, что, казалось бы, они означали. А не что-то другое. Непонятное. Человеческое…
Она перестала с ним разговаривать ночью, в ту самую минуту, когда центаврианская тарелка, резко набрав высоту, скрылась из зоны видимости. Причем Маша не просто замолчала — оборвала все коннекты. Резко, жестко, почти болезненно и совершенно без предупреждения. Ничего не объясняя.
Дэн растерялся. Ткнулся несколько раз, кинул несколько разноплановых запросов, попытался перевести все в шутку. Но, постоянно встречаемый агрессивно мигающим «ДОСТУП ЗАБЛОКИРОВАН!», отступил. Стоял перед слабо потрескивающей стенкой силового купола, моргал и не понимал ничегошеньки. Абсолютно. Он даже испугаться не успел — хотя сидеть до утра на поляне, если Маша не снимет защиту и не впустит его в корабль, было бы… неприятно. А еще неприятней объясняться потом с капитаном. Да и вообще…
Но об этом он подумал позже. А тогда просто ничего не понимал — ведь все обошлось! Он успел. Добежал. Все сделал правильно. Центавриане удрали. Непосредственная опасность устранена, с остальным разберемся позже. Все хорошо! Ну ведь хорошо же, да?
Тогда в чем дело?
Маша молчала.
Из леса потянуло предутренним ветерком. Дэн поежился. Ситуация была настолько странной, что испугаться у него так и не получилось. Просто становилось прохладно. Прохладно. Вот и все.
Силовой щит отключился без предупреждения. Щелкнул, мигнул и исчез, словно не было. Зашипели, открываясь, внешние створки шлюза. Дэн неуверенно шагнул вперед. Силовая защита восстановилась сразу же за его спиной, чуть не ударив по пяткам. Потом точно так же за спиной сомкнулись внешние створки шлюза — раньше, чем он успел протянуть руку к кнопке. Прошелестела внутренняя дверь, уползая в стену. Включилась ночная подсветка в коридоре. Маша не вредничала, не мстила, продолжала выполнять свои обязательные функции. Словно простой неразумный искин. Молча. Словно так и надо. Словно так было всегда — и будет тоже.