Я колеблюсь, раздумывая, говорить ли Несс о ситуации с Фэй. Я бы хотел рассказать ей об этом, но большая часть меня сопротивляется. Я не хочу пускать Фэй в свой новый мир, втягивая в это Несс. Да, я снова разделяю свою жизнь на части.
К тому же, Несс ведь больна, не так ли? Я не хочу беспокоить ее этим.
— Прости. Мы еще наверстаем. Я запланировал кое-что особенное на следующие выходные.
Несс зевает.
— Хорошо.
Но, на самом деле, нехорошо.
Рубашка Несс сползает на сторону, оголяя плечо и черную лямку лифчика. В моей голове мгновенно возникает желание избавить ее и от того, и от другого. Я касаюсь губами ее плеча, потом целую шею и ухо. Она уворачивается от моей головы, жалуясь на щекотку. Держа ее за плечи, я растираю ее шею по кругу большими пальцами, стараясь не представлять ее голой.
— Хотелось бы мне, чтобы ты не болела, — мурчу я.
Ее бледное лицо розовеет, и она отталкивает меня.
— Тем не менее, я больна.
Она смягчается и кладет руку мне на грудь. Несмотря на то, что сейчас только два часа дня, дыхание Несс замедляется, и она проваливается в сон. Это один из моих самых любимых моментов — умиротворение, которое нисходит на меня, пока Несс находится в моих руках, и я знаю, что она моя. Несс ерзает, сильнее обхватывая меня за талию и удобнее устраивая голову у меня на груди, вздыхая во сне.
Оставить ее сегодня — вдвойне сложно, потому что я не знаю, с чем мы с Люси столкнемся в эти выходные.
ГЛАВА 7
ЭВАН
Так вот где бы я оказался, если бы Фэй забрала нас с собой. Люси сжимает в руке адрес, а я паркуюсь на улице, пытаясь понять, какой из домов принадлежит Фэй. Окна некоторых домов заколочены, стены расписаны граффити, в саду лежат кучи мусора из старой мебели и сломанных телевизоров, через которые пробиваются сорняки. Я смотрю на разрушенную ограду сада и вижу детей, бесцельно болтающихся на улице. На вид им не больше десяти, а вид важный, как у подростков. Повзрослели раньше времени.
Звук, с которым Люси грызет свои ногти, сопровождает нас всю дорогу по автомагистрали и жутко меня раздражает. Перед выходом Люси сменила одежду четыре раза, в итоге остановившись на одном из своих ярких богемных образов из юбок и блуз. Типичный образ Люси. Прямо, как я и говорил — она должна быть собой. Сейчас она сжимает свою сумку так сильно, что ее костяшки белеют.
— Ты зайдешь со мной? — спрашивает она.
Я бьюсь головой о подголовник.
— Нет. И перестань меня уже об этом спрашивать.
Она снова начинает грызть ногти.
— Ладно.
— Я могу подождать пару часов, но потом мне нужно будет уехать.
Люси облизывает губы, и я могу поклясться, она собирается заплакать. Я смягчаю тон.