Я смотрю на своего Байрона, вспоминая приколы прошлого года и думая, как далеко мы продвинусь с тех пор. Мы оба пытаемся снять барьеры; полностью избавиться от них нам пока не удалось. С момента нашего разговора пару недель назад, я стала позволять Эвану больше “телячьих нежностей”. Когда я предположила, что его ревность уходит корнями в проблемы с матерью, он страшно возмутился, однако догадаться об этом нетрудно. Я осознаю всю серьезность данной ситуации. Я готова признать, что некоторые из его предыдущих действий не возвращали нас к прошлому году. Он имел дело с куда большей проблемой, вне зависимости хотел он того или нет.
Олли сидит с нами четырьмя и Сунитой, но ведет себя слишком тихо. Для него это, в принципе, нормально, но я ощущаю нависшее над ним напряжение. Его внимание обращено на что угодно, только не на нас, и он постоянно проверяет свой телефон.
Вечер перетекает в танцы в шапках Санты и хлопушками, разбросанными по танцполу. Эбби с Джаредом в самой гуще толпы, и вино, бурлящее в моем организме, придают мне смелости присоединиться. Эван отказывается. Чем больше проходит времени, тем сильнее сползают вниз его настроение и поза. Олли тоже грустит. Я знаю, что происходит с Эваном, а вот Олли меня беспокоит. И пустое сиденье рядом с ним тоже.
Эван отходит в туалет, и я перемещаюсь на сидении поближе к своему угрюмому другу.
— Что случилось, Олли?
Он хмуро смотрит на меня.
— Ничего.
Это что стандартный мужской ответ?
— Ты кого-то ждешь? — Я киваю на телефон. — Свою девушку?
— Как бы вежливо попросить тебя не совать нос в мои дела?
Я не могу скрыть изумления, и Олли качает головой.
— Прости, Несс. В Рождество мне всегда грустно. Вот и все.
Интересно, связано ли это с его невидимой девушкой.
— Ясно, прости. Если хочешь, можешь рассказать в чем дело.
Я накрываю его руку своей ладонью. Никогда не видела его таким подавленным. Олли убирает руку.
— Не лучшая идея.
— В смысле?
— Не хочу раздразнить детскую ревность твоего приятеля.
— Так нечестно; тем более, мы уже разобрались с этим.
Олли улыбается, и его покровительственный взгляд приводит меня в ярость.
— Уверен, так оно и есть.
Он опустошает свой бокал вина и берет бутылку, чтобы наполнить наши бокалы.
— Она должна была приехать, но не смогла.
— Кто?
— Айла.
— Твоя девушка?
— Ага. Она никогда сюда не вернется.
— Не вернется?
— Она живет в Австралии.
Я поднимаю брови.
— Это чертовски далекие отношения на расстоянии.
Из его груди вырывается невнятный звук.
— Не уверен, что они у нас еще есть. Иначе она была бы здесь. И было бы лучше, если бы она сказала мне, что не собирается возвращаться. Раньше, чем в день, когда я должен был встретить ее в аэропорту.