Я постучался в каюту.
— Открыто, — бросила Алена через тонкую дверь.
Вошел. Она сидела в самом углу койки и выглядела очень задумчивой. На меня даже не взглянула. Подгребла коленки к подбородку, усевшись на койку в обуви.
Кряхтя, пристроился на прорезиненном полу рядом. Она так делает в рубке, а я у нее в каюте.
— Ты не расстраивайся, отобьют твою планету, не сомневайся, — решил утешить.
— Да мне плевать, дом там, где есть любимые тебе люди, — выдала, стиснув зубы.
— А там нет? — Спросил аккуратно, чувствуя ее злость.
— У нас была яхта, — начала Алена, вздохнув. — И мы много путешествовали по столичным системам. Моим родителям повезло, из колониального мира они вышли не рабами, в отличие от их непутевой дочери.
Девушка замолчала. Я не знал, что и сказать. Пробило Аленку на откровенное, но стоит ли подгонять? Интересно знать о ее прошлом, но если только она сама этого хочет. И если не попросит откровений взамен.
— Ты хотел знать, почему я молчала, — продолжила Алена, впившись глазами в переборку. — Я должна была знать, что не мой голос движет тобой. Даже в мелочах.
— Не понимаю, — признался.
— У моей матери был редкий дар. Голос, не оставляющий равнодушным ни одно живое существо. Она пела, а отец сочинял для нее музыку и стихи, играл на инструментах. Они выступали вместе, влюбляя в себя всех вокруг. Сперва родители гастролировали по отсталым мирам, затем стали покорять современные нравы развращенной империи. Пусть репертуар их был не велик, но они завораживали магией голоса и гармонией музыки. Вдохновленные друг другом они раз за разом теряли головы в нескончаемых овациях и восторженной любви. Лучший дуэт империи не мог быть не замечен династией.
Алена остановила рассказ, проглотила ком и продолжила уже низким тоном:
— Сам принц пригласил их в столицу. Там они и остались. Сперва он решил взять их себе, как певчих птиц держать в клетке. Затем счел опасными и… Мне тогда было восемь лет.
Девушка спрятала лицо. Я подскочил и обнял ее за дергающиеся плечики, пристроившись сбоку. Но плакать она долго не собиралась. Вытерла сопельки и посмотрела на меня мокрыми глазищами. Сейчас она виделась мне особенно прекрасной.
— Как хорошо, что ты привык к этому проклятому голосу, — прошептала, всхлипывая.
— Я унаследовала его от матери. Он принес нашей семье богатства и славу, которая обернулась бедами и несчастьем.
— Аленка, я всегда готов тебя поддержать, но не совсем понимаю, — признался.
— Не понимаешь, но чувствуешь, — произнесла виновато. — У тебя сильная воля, ты не поддался, как некоторые. Кто — то любил, кто — то ненавидел. Но всегда неадекватные реакции. Я не умела управлять своим даром и накликала беду.