Не имея возможности отводить захваченные корабли в свои воды, корсары Николая Павловича сжигали их, по возможности в виду портов или на бойких перекрестках торговых путей, а команды и пассажиров отправляли на шлюпках к ближайшему берегу. Так было захвачено и уничтожено более сорока кораблей в Тихом океане и еще двенадцать после перехода "Дианы" в Индийский. Для того времени ничего особо жестокого в этом не было, российские рейдеры демонстративно избегали пиратских манер. Пассажирские корабли вообще не уничтожали, только забирали свежее продовольствие и судовую казну. Да и и грузовые суда, не оказавшие сопротивления, могли остаться на плаву и с командой, если дело было далеко от берега. Конечно, в таком случае заставляли команду выгружать свой груз из трюмов прямо за борт.
Прямо скажем, для британской торговли "к востоку от Суэца", это было ничтожным процентом, Однако, страх перед царскими рейдерами поразил всех британских торговых моряков до неподвижности в портах, а страховые премии лондонского Ллойда поднялись для индийско- и тихо-океанских маршрутов в пять раз против обычного.
Воспользовавшиеся этой ситуацией американские, голландские и французские конкуренты быстро стали вытеснять королеву морей с рынка восточных фрахтов. Дело дошло до того, что отчаявшись найти и уничтожить русские корабли, британцы пошли на отправку своих торговых судов в конвоях, под сопровождением двух-трех фрегатов или линейного корабля. Так же, как когда-то поступали испанцы, чтобы спастись от английских пиратов на маршруте из Америки в Кадис. Все это требовало непомерного присутствия Королевского флота там, где раньше соперники и враги исчезали от одного звука английской речи. Особенно после того, как русская "Диана" появилась в Мадрасском порту, подавила береговые батареи, потопила огнем своих пушек корабли в гавани, сожгла причалы и склады зажигательными бомбами и снова исчезла в море. Это было неслабой отместкой и несравнимо по воздействию с уничтожением полярных захолустьев Колы, Аяна, Петропавловска-Камчатского и пары десятков поморских рыбачьих карбасов. Тем более, что за спиной замолчавших батарей Ост-Индской компании была огромная молчаливая страна, впервые после полувековой давности удач французского корсара Сюркуфа увидевшая, что море не принадлежит инглизским сагибам безраздельно.
Подвиги рейдеров прекратились только в начале лета следующего года и не потому, что у русских кончился порох или желание воевать с британцами. Просто команды, уже почти полностью заболевшие цингой, не могли управляться, как следует, с парусами. Все-таки, установленная еще Преобразователем чарка (123 мл) к обеду была на месте во время плавания по промозглой Балтике. В тропиках теплая водка никак не могла заменить лимонный сок, который с 1795 получали английские моряки, "асеи" по русской кличке и "лаймы" по прозвищу от американских коллег. Так что, уходившая уже на других флотах в прошлое "болезнь мореплавателей" под андреевским флагом все еще брала своё. В результате "Диана" затонула в бою с английскими кораблями севернее Мадагаскара на полгода раньше, чем ей было суждено в той, севастопольской реальности, но погибла от вражеских бомб, а не от цунами в японской бухте. Команда ее оставалась в английском плену на Капе до конца войны, хотя энтузиасты из лондонских газет требовали обращения с экипажами русских рейдеров, как с уголовными преступниками ...