– Та самая?
– Потанцуй со мной. Сегодня наша годовщина.
– Не люблю танцевать в толпе.
– Да брось, что может быть лучше? Танцы – это же способ общения!
– Для тебя, – отозвалась Мэгс, толкая его в бедро. Ноэл качнулся, но не упал. – Мы с тобой разные люди.
– Я знаю, – сказал Ноэл, вздыхая. – Ты можешь есть лесные орехи. Съешь за меня одно из этих шоколадных пирожных, а я посмотрю.
Мэгс окинула взглядом стол и указала на тарелку пирожных с орехом пекан.
– Вот эти?
– Ну да.
Мэгс взяла одно из них и откусила, стряхивая крошки, которые посыпались на ее платье в цветочек.
– Вкусно?
– Очень. Такое плотное. Влажное.
Она откусила еще.
– Так нечестно, – сказал Ноэл, еще сильнее перегибаясь через спинку кресла, – дай посмотреть.
Мэгс открыла рот и высунула язык.
– Нечестно, – повторил он. – Так аппетитно выглядит.
Она закрыла рот и кивнула.
– Доедай свое вкусное пирожное и потанцуй со мной.
– С тобой кто только не танцует, – ответила Мэгс. – Отстань.
Она взяла еще по одному пирожному с фруктами и орехами и отвернулась от Ноэла.
В подвале у Алисии сидеть было особо негде, поэтому Мэгс часто оказывалась на полу. (Возможно, по той же причине Ноэл часто оказывался на кофейном столике.) Пони занял пуфик в углу, а Симини устроилась у него на коленях. Она улыбнулась Мэгс, и та помахала ей в ответ.
В баре совсем не было выпивки. Родители Алисии прятали все каждый раз, когда дочь устраивала вечеринку. Барные табуреты тоже куда-то подевались, так что Мэгс попросила кого-то подсадить ее и уселась прямо на стойку.
Мэгс смотрела, как Ноэл танцует. С Натали. А потом с Алисией и Коннором. А потом сам по себе, подняв руки над головой.
Мэгс смотрела, как все танцуют.
В этом подвале всегда проходили их вечеринки. После футбола и танцев. Два года назад Мэгс не знала почти никого в этой комнате, разве что Алисию. А теперь тут были только ее лучшие друзья, приятели и те, кого она знала достаточно хорошо, чтобы держаться от них подальше…
И еще Ноэл.
Мэгс доедала пирожное с орехами, глядя, как Ноэл прыгает вокруг.
Она считала Ноэла своим самым близким другом, пусть даже он так и не считал. Ноэл был ее человеком.
Первым, с кем Мэгс говорила утром, и последним, кому она писала вечером. Не специально, не следуя какой-то системе… Просто так повелось. Казалось, если не рассказать Ноэлу о чем-то, то этого как будто и вовсе не было.
Они дружили с тех пор, как во втором семестре десятого класса вместе оказались в классе журналистики. (Вот в этот день им и стоило праздновать годовщину дружбы, а не в Новый год.) И вместе записались в кружок по фотографии и на занятия теннисом.