– С каких пор я кажусь тебе огнедышащим драконом? – сказал Франко ей в спину.
– Драконом?
– Ты выбегаешь из ординаторской, когда мы остаемся одни, словно боишься, что я убью тебя или… не знаю, чего ты боишься, – неприкрытая горечь сквозила в его интонации.
– Преувеличиваешь…
– Только слепой не заметил бы этого. После того вечера мы перестали быть друзьями. И меня это огорчает, – в упор глядя на нее, сказал Франко.
Несколько мгновений она упрямо смотрела на него снизу вверх, а в больших глазах, где-то глубоко-глубоко мелькнула боль.
– Ты для меня по-прежнему лучший друг… – сдавленно произнесла она. Голос дрогнул, глаза увлажнились, а Нунция сорвалась с места и выскочила в коридор.
Через две минуты явился Джанкарло и, закрыв за собой дверь, застыл на полушаге, воззрившись на Франко, отрешенно стоящего посреди ординаторской.
– Ou! – положил ему руку на плечо Джанкарло и заглянул в глаза. – Что с тобой?
– Ничего, – устало ответил Франко.
– Слушайте, вы с Нунцией даже разговариваете одинаково. И ведете себя тоже одинаково.
– О чем ты? – непонимающе нахмурил Франко брови.
– Да она с таким же точно выражением лица стоит в коридоре. И точно так же отвечает на мой вопрос.
Франко глубоко вздохнул. В последние дни он чувствовал себя под каким-то необъяснимым гнетом. Словно ему на плечи взвалили мешок с камнями, к тому же пыльный, который не позволяет ни двигаться, ни дышать. И сбросить этот мешок тоже не получалось.
– Франко, у вас с Нунцией отношения? – без обиняков спросил Джанкарло.
– Угу. Порванные если только, – угрюмо ответил Франко.
– Порванные?! – не на шутку испугавшись, округлил Джанкарло глаза. – То есть как «порванные»?
– Обыкновенно. Та вечеринка разрушила все, что нас связывало. Мы почти перестали разговаривать, только на медицинские темы. Единственное, что мы обсуждаем, – это пациенты и операции. Мы не можем находиться рядом, не смотрим друг на друга, не подшучиваем. Только в операционной, к счастью, между нами все по-прежнему.
– Что значит, не можете находиться рядом? Почему?
– Потому что когда я ее вижу, у меня тахикардия начинается. А Нунция меня, похоже, не переваривает, – горько усмехнулся Франко.
– Тахикардия? – изумленно переспросил Джанкарло. Потом расхохотался. – Да ты, кажется, влюбился!
– Иди к черту! – вспылил Франко. – Для меня это серьезный вопрос, а ты смеешься! Я теряю близкого друга, сестру! Понимаешь?!
– А приобретаешь возлюбленную! – спокойно возразил Джанкарло.
– Ничего я не приобретаю, – устало опустился Франко на стул.
– Я не пойму, она тебе нравится или нет?