Я сама не в себе, и всему виной он.
— Что ты помнишь обо мне? — спрашиваю я.
— Все. Я помню все о тебе.
Я смотрю на него из-под ресниц.
— Тогда расскажи мне.
Синклэр хмурится и говорит:
— Когда я навестил тебя в прошлый раз, было очевидно, что я шокировал тебя. Не хочу вываливать на тебя еще больше информации.
— Ты и не вываливаешь на меня информацию. Я прошу тебя рассказать мне.
Синклэр издает нервный смешок и потирает верхнюю губу.
— Да. Ладно. Я могу это сделать.
Он прочищает горло и наклоняется ко мне. Всего на дюйм. Хотя между нами еще приличное расстояние, мы практически соприкасаемся.
— Ты любишь садоводство и проводить время на открытом воздухе. Любимый цветок — гортензия, и ты ненавидишь орхидеи. Твое любимое время года весна. Ты зависима от масалы. Любишь желтую прессу, и никогда не можешь оторваться от чтения хорошей книги…
Один за другим, список продолжается. Синклэр вываливает на меня информацию, словно он ходячая энциклопедия Виктории Донован.
То, что он говорит, звучит прекрасно, но я не могу ничего этого вспомнить. От беспомощности слезы выступают у меня на глазах.
Мне нечего сказать. Совсем нечего.
Синклэр останавливается.
— Хочешь, чтобы я продолжал?
Думаю, что если попрошу, то он так и будет выдавать все новую и новую информацию. Но моя голова переполнена всеми полученными фактами.
— Этого достаточно.
Он по-прежнему пристально смотрит на меня. Внезапно, мне начинает казаться, что на его вопрос не обязательно отвечать. Даже если и так, у меня все равно нет ответа.
— Этого достаточно.
Воздух покидает мои легкие и внутренности так сильно скручивает, что кажется будто они уже никогда не распрямятся.
— Мистер Монтгомери?
Мы одновременно поворачиваемся к Сьюзан. Она смотрит на нас и улыбается извиняющейся улыбкой.
— Часы посещения окончены.
Он быстро кивает ей, выглядя спокойным и держащим ситуацию под контролем, но я вижу, как его губы сжимаются в прямую линию. Это безумие, но я чувствую, что он не готов завершать беседу.
— Полагаю, мне пора.
Кажется, что в этот момент, он собирается сказать или сделать еще что-то. Он не сводит с меня глаз. Они говорят со мной. Просто попытайся. Попытайся меня вспомнить. Я подбадриваю себя, но он просто прощается и идет к двери.
— Подожди! — хватаю его за руку. Тепло, которое передается от его тела к моему, сродни молнии. И это все от одного прикосновения. Я сглатываю.
— Ты скоро опять придешь?
Синклэр улыбается мне улыбкой, о которой мечтают женщины. Улыбкой, от которой ускоряется пульс и появляется румянец на щеках.
— Конечно, приду. Я не брошу тебя здесь.