Приглушённый гул голосов донёсся через резные деревянные входные двери, когда агент открыл их для неё.
— Спасибо, — сказала Уэс, заходя внутрь.
Рядом с ней сразу же появился камердинер в белом пиджаке.
— Могу я взять ваше пальто, капитан?
Она пожала плечами, сказала:
— Да, спасибо, — и передала его.
Она продолжила идти по широкому коридору, после шёпота разговора, в большую комнату с высокими потолками и одной целой стеклянной стеной, из которой открывался вид на остров и океан. Раздвижные стеклянные двери на веранду были теперь закрыты, но летом морской бриз заполнит пространство. Она огляделась, подытоживая гостей. Она была удивлена, увидев — точнее, не увидев — многих высокопоставленных гостей. Некоторые из тихой толпы были в форме, но многие были в гражданской одежде. Она мало что знала о дочери президента, кроме того, что знала большая часть мира — Блэр Пауэлл находилась рядом со своим отцом на предвыборной кампании и с момента своего избрания часто заменяла его на политических мероприятиях, где официальное присутствие было необходимо, но сам президент не был нужен. Блэр была неофициальной первой леди нации, и нация любила её.
Она также была лесбиянкой, и сегодня был день её свадьбы.
Блэр вошла в зал со своим отцом как раз в тот момент, когда Кэм и мать Кэм вышли из комнаты напротив. Кэм выглядела ещё красивее, чем когда-либо, о чём говорила. Живот Блэр сжался, когда их глаза встретились. Она видела Кэм только прошлой ночью, когда они ужинали поздно вечером с Таннер и Эдриенн в усадьбе Уитли. Она и Кэм проспали ночь перед свадьбой, соглашаясь с традицией, добавленной к особому случаю. Двенадцать часов или двенадцать дней не имели значения — каждый раз, когда они встречались после разлуки, она поражалась силой их связи. Воздух вокруг неё ожил, и сердце забилось быстрее. Взгляд Кэмерон на мгновение задержал её, твёрдо и определённо, как ласка, прежде чем перейти к отцу.
— Сэр. — Кэм кивнула президенту.
Отец Блэр сказал:
— Утро, Кэмерон, — и отошёл на несколько футов, чтобы поприветствовать мать Кэмерон.
— Привет, дорогая, — тихо сказала Блэр, скользя рукой по руке Кэмерон, чтобы сжать пальцы.
Они были тёплыми и сильными, идеально подходящими ей. Как Кэм.
— Привет, детка, — пробормотала Кэмерон, подходя ближе.
— Есть ещё мысли? — игриво спросила Блэр, но какая-то крошечная её часть всё ещё была поражена, что Кэм хотела её душу и тело, навсегда.
Её голова может быть немного нерешительной. Но её сердце никогда не делалось. Кэм всегда заставляла её чувствовать себя полностью и полностью любимой.