История занимательная, но пока непонятно, каким образом эта история нам может помочь. Леша записал адреса всех участников, спросил фамилию следователя, и мы попрощались с Галиной Алексеевной.
В машине я задумалась. А Леша озвучил мою мысль:
— Кому мог понадобиться труп?
Повернувшись к нему, предположила:
— Пьяным медикам-сатанистам?
— Ивонна… У меня иногда большие сомнения в твоей нормальности.
— А ты думаешь, что можно вырасти нормальной с бабушкой-психиатром и моим отцом?
Проехав метров сто вперед по улице, мы с Лешей снова вышли из машины. В доме погибшей подруги Елены никто не открыл. Работают люди, надо приехать вечером. Я повернулась к Леше и спросила:
— Поедем к следователю?
— Ивонна, мне, конечно, нравится твой энтузиазм, и я был бы вообще счастлив, если бы ты его проявила ночью в номере, но на улице тридцать градусов. Я мечтаю о прохладном душе и ледяном пиве.
По правде говоря, я и сама бы не отказалась и от первого, и от второго.
— Поехали, — согласилась после небольшой внутренней борьбы.
Все время, что мы ехали обратно в отель, Леша не отрывался от телефона. С брюнеткой, что ли, переписывается? Девушка я любопытная, так что постоянно косилась вправо, стараясь урвать хоть кусочек сообщения.
— На дорогу смотри, пока мы в столб не влетели.
Вот все заметит! Или почувствует. Черт его знает, в общем.
Историю мать Гройсман поведала интересную. Только вот пока непонятно, связано ли все это со смертью Елены. Тарас Величко уехал обратно в Симферополь до ее смерти. И, возможно, наша поездка бесполезная. Но если хочешь узнать мотив преступления, надо узнать человека. В данном случае Елену.
Мы с Лешей занимаемся ее далеким прошлым, пока Ботаник должен разузнать о недавнем. Кстати, что-то он на связь так и не вышел.
Я снова попыталась дозвониться до своего протеже, пока Леша был в душе, но безрезультатно. Тогда все-таки набрала Таньке. Сестрица ответила, но едва шевелила языком.
— Ты пьяная? — возмутилась я.
— Ванька! Как дела?
— Таня, что у вас там происходит?
— Ой, у нас тут весело. Дядюшка, то бишь твой папаня, в фирме за главного сидит, всех строит и материт на чешском. Боюсь, часть адвокатов города начнет заикаться. О, а еще он вчера споил нашего прокурора.
Танька говорила, но додумывала многие слова, исходя из общего смысла. Интересно, сколько сестрица выжрала? Но папу узнаю. Только странно, что я еще не получила сотню гневных сообщений и пропущенных звонков.
— Папины закидоны я знаю. Что в театре и почему Иван Андреевич не выходит на связь?
— Это… — Танька задумалась или пыталась привести язык в движение. — В общем… я его вчера еле домой из театра притянула. Ленку поминали, пришлось и ему пить, чтобы не отделиться от кол… кор… клеек… Тьфу, от коллектива. А он и отрубился после первой стопки. Я его притянула к Инессе, вот мы с ней теперь похмеляемся, а Ваня еще спит.