— Совсем другим стал. Совсем. Бывало, по малейшему поводу прямо-таки рвался пойти со мной в гости или еще куда-нибудь. А теперь силой никуда не вытащишь. В кино, не говоря уже о театре, забыла, когда вместе с мужем ходила.
— Мне сейчас не до этого. — Андрей даже немного растерялся, удивляясь прозорливости Анны. — Новые линии отлаживаем. Да станки с программным управлением. Меня на все не хватает. Устаю.
— А я что, по-твоему, не устаю? Тоже еле прихожу. Но своих обязанностей не забываю: сразу прямым ходом на кухню и угораю здесь как проклятущая, не вылезая. Нет, я не согласна так жить. Я заставлю и тебя заниматься домом. Устрой полки! Ведь они, между прочим, денег стоят…
— Глаза бы ни на что не глядели, а ты со своими дурацкими полками пристаешь. Не надо было покупать.
— Это ты просил.
— Тогда просил, теперь не стал бы. Продай их подруге.
— Кому они нужны такие? Если хочешь жить нормально, — не отступала Анна, — подремонтируй полки, и вообще займись, займись своими делами. Да что ж это такое в самом деле! Ну на что мне такой муж, который жену забыл, никуда с ней не ходит, к тому же не может и гвоздя дома вбить. — Анна дернула настенный календарь, гвоздь вылетел. — Разве это бабье дело? Что у меня — нет мужчины, нет хозяина дома? Тогда зачем мне с таким человеком жить? Для видимости. Вот, мол, какая дружная семья. Меня это не устраивает.
— Ах, вон ты как заговорила! — обиженный ее тоном, возмутился Андрей. — Ну что ж. Я навязываться в мужья не собираюсь. Посмотрим, как вы проживете без меня.
Андрей быстро вышел из кухни, прошел в спальню и принялся спешно собираться, все еще с обидой думая о том, что услышал от Анны. «Ничего, вам тоже без меня несладко придется».
Он положил в чемодан самое необходимое, что можно было взять и легко нести: несколько рубашек, маек, книг, электробритву, бутылку «Посольской», еще какие-то мелочи… И ушел, тихо, спокойно, не хлопнув дверью. И лишь выйдя из квартиры, растерянно подумал: «Куда же теперь? Сразу и не сообразишь».
Несмотря на позднее время, Андрей отправился на автостанцию. «Уеду в сад, — решил он. — Если не ходят автобусы — на попутной или на такси. „Зачем мне такой муж?“ Посмотрим, что ты скажешь, когда не будет моих денег». Конечно, запросы возросли, и даже того, что получали вместе, уже не хватало. Чему тут удивляться: предела человеческим потребностям нет.
Обычно, когда крепко ругались, они просто долго не разговаривали друг с другом, но зарплату Андрей по-прежнему отдавал полностью, и Анна как ни в чем не бывало готовила на троих. «Теперь, — распалившись, думал он, — все по-другому будет. Нужны мне твои голубцы! Теперь копейки не дам. За квартиру лишь заплачу. Надо проучить ее. И вообще лучше не возвращаться, не мириться. И до отпуска недалеко. Пожалуй, уже пора идти к сестре жены Травкина. Путевку, наверное, достала. Все женщина может. Для нее нет проблем ни в чем. Вот что значит завмаг. А до отпуска чем будем заниматься? Займемся садом. Там всегда работы не на одного. А эти гнусные полки! Нужны они мне! Пришло бы время, и устроил бы их. Когда настроение появится. Словно она не знает, что всеми делами дома занимаюсь по настроению. А то, видите ли, я для дома ничего не сделал. Ну, дорогая, это уж ты загибаешь. Дача, гараж — тоже для дома. Полжизни в это вложил. На больничный ушел, когда выкладывали стены — друг помогал и ее двоюродный брат. Двадцать три дня кладку вели. Жили в сарае. В холодном, неотапливаемом сарае, где можно было спрятаться лишь от дождя и ветра. Тогда и радикулит заработал. Хотя лечился долго, но до сих пор то и дело он дает о себе знать. А гараж? Его вообще один делал. Совестно людей приглашать было. Все один. Лишь двери изготавливала и устанавливала бытовка. „Ничего не делаешь для дома…“ Эх, Анна, Анна! Вроде и практичная ты женщина — и так сказать?! Еще пожалеешь…»