— Булочки — это прекрасно. — Мужчина прижал ее к себе: — Тем более что у нас есть еще семь минут…
— Семь… — сладострастный стон, — Минут…
— Семь… — его поцелуи…
— Знаешь, доставка — это великая вещь…
— Ага… — Паркер отломал еще один кусочек булочки и сунул ей в рот, а затем отпил кофе.
— Ты ничего не ешь…
— Я? — Он принял невинный вид.
— Ты, — Алекс прищурилась: — Теперь я буду тебя кормить.
Рик откинулся на спинку стула:
— Мне это нравится…
— Открывай рот. — Мужчина послушно открыл рот, и она положила в него кусочек булочки. — Теперь жуй.
— Слушаюсь.
— Не разговаривай с набитым ртом.
Он притянул ее к себе и посмотрел на нее потемневшими от страсти глазами:
— Я знаю еще пару вещиц, которые нельзя делать с набитым ртом…
Алекс села к нему на колени:
— Если ты не будешь есть — ни одну из этих своих вещиц ты не проделаешь, — строго отозвалась она.
— Я интенсивно пережевываю пищу, — он смотрел ей прямо в глаза.
— Вот и жуй, — женщина положила ему в рот еще кусочек.
— А теперь поцелуй: мне нужен допинг, чтобы поесть.
Зазвонил телефон, Алекс поднялась за трубкой:
— Тебе нужен допинг, чтобы целоваться… — С улыбкой отозвалась она. — Алексис Грэй… — ее лицо побледнело, но всего на секунду. Она быстро взяла себя в руки. Голос стал строгим, взгляд сосредоточенным: — Да, здравствуйте… да… Да, в три часа у вас в офисе… До встречи.
— Что-то случилось? Тебя вызывают?
— Ммм?
— Я говорю, что-то случилось?
— Н-нет. Все в порядке… Просто я сегодня должна забрать билет на самолет и пропуск в лагерь.
Он прищурился:
— Лагерь?
— Я совсем забыла про время… — Словно оправдываясь, начала она. Потом глубоко вздохнула. — Я завтра вылетаю в Каир, а оттуда в Эд-дамер. Это Судан.
Его лицо стало серьезным:
— Я знаю, где это.
— Рик…
— Ты поедешь туда? Снова? — Алекс буквально чувствовала, как Паркер медленно закипал.
— Я никогда не говорила, что останусь в Чикаго навечно.
— Алекс, это горячие точки! — Ее заявление было, как удар под дых. Он чувствовал злость и беспомощность.
— Рик, послушай…
— Ты мне планировала это сказать?
— Конечно, я бы сообщила тебе об этом! Я приеду, может, через полгода…
— Точно?! Приедешь?! — Он прищурился. Его состояние выдавали резко очерченные скулы и сжатые кулаки. — А потом? Через неделю-две назад?
— Я могу приезжать на более долгий срок…
— Месяц?
Она опустила голову и тихо заговорила:
— Рик, я все равно поеду. Я должна. Ты же прекрасно понимал, что эта неделя не может длиться вечно.
Он долго молчал.
— Я прекрасно понимал, что это не может длиться вечно. Я был готов к твоим спасательным операциям. Но надеялся, что ты откажешься от этого безумия! Африка! Горячие точки! И не надо мне описывать ничего! Я знаю, что это такое, я знаю об этом не понаслышке! Я там был, и я знаю, как никто другой из твоего окружения, и понимаю, что через полгода ты можешь не вернуться! Ни через полгода, ни через год!