— А ты не боишься, что я использую эти сведения против тебя же? — спросила она тихим голосом. — То есть с какой стати ты мне доверяешь?
Кости наклонился вперед, а девушка тут же откинулась назад. Этот единственный жест выдал ее презрение ко всему вампирскому роду. Тем не менее на данный момент она была права: он не мог допустить, чтобы она использовала эту информацию против него.
Пришло время воспользоваться кнутом.
— Слушай, пушистик. Нам с тобой, чтобы добиться наших целей, придется друг другу доверять. И я объясню совсем-совсем просто: если ты хотя бы косо на меня глянешь и я задумаюсь, не собралась ли ты мне изменить, я тебя убью. Может, это тебя не пугает, ты ведь такая большая храбрая девочка, но запомни еще одно: я той ночью проследил тебя до дома. Тебе в этом доме-амбаре кто-нибудь дорог?
Он позволил последнему вопросу повиснуть в воздухе.
Кэт сглотнула, став мертвенно бледной. Он словно наяву видел, как ее разум заполнялся ужасными угрозами, которые он даже в порыве гнева не сможет осуществить. В этом случае ее отвращение к вампирам сыграет ему на руку.
С кнутом покончено. Переходим к прянику.
— Кроме того, — продолжил он более жизнерадостным тоном, — я могу дать тебе то, чего тебе хочется.
На ее лице читалось сомнение.
— Откуда тебе знать, чего я хочу?
— Того же, чего хотят все брошенные дети. Ты хочешь найти своего отца.
Она втянула воздух, а ее сердце пропустило удар, прежде чем забиться в бешеном темпе.
— Но ты не мечтаешь о счастливом воссоединении семейства, — продолжил Кости проникновенным тоном. — О нет, ты не из таких. Ты хочешь его убить.
Она уставилась на него, словно загипнотизированная вампирской силой.
— Ты можешь помочь его найти? Как?
Кости пожал плечами, словно не знал из собственного опыта, какую ненависть можно питать к мужчине, который обидел и бросил твою мать.
— Для начала я, возможно, его знаю. Знаком, знаешь ли, со множеством всяких неумерших. Признай — без меня это задача вроде поиска иголки в стоге сена. И даже если я с ним лично не знаком, все равно я уже сейчас знаю о нем больше тебя.
— Что? Откуда? Как? — растерялась она.
— Например, его возраст, — Ее недоумение лишь возросло, и он вздохнул. Она знала слишком мало о вампирах, хотя посвятила их убийству всю свою юность. — Тебе двадцать один, так?
— Двадцать два, — поправила она шепотом. — Месяц назад исполнилось.
— Правда? Так у тебя в твоих поддельных правах не только адрес, но и возраст неверный?
Она вздернула подбородок.
— С чего ты взял, что они поддельные?
Он фыркнул.
— Кажется, мы с этим уже разобрались? Я знаю твой настоящий адрес, а в правах указан другой, — Хотя с ее стороны было весьма умно пользоваться поддельными документами во время охоты. Если бы он не проследил за ней до самого дома, то наверняка начал бы разыскивать совсем другого человека. — Значит, так, пушистик: ты врунья, пользуешься фальшивыми документами и к тому же убийца, — резюмировал он, наслаждаясь ее раздражением.