— Не ворчи. Ты опять позабыла мои наставления. — Сказала Ева, поправляя своё в облипочку платье, поглаживанием ладонями по телу. — Здесь многолюдно и, если что, то… — Она посмотрела на меня и досказала. — Хотя с твоим дзюдо я в безопасности. Надеюсь, что свои приёмчики ты на парнях испытывать не станешь. Повторяю, ты играешь невинную девушку, которая боится даже своей тени. Поверь мне с твоим ангельским видом, эта роль для тебя. А я… — она проводила взглядом одного высокого рыжего парня, проходившего мимо нас, но улыбнувшегося ей, — … я девушка — вамп. Помни, я твой гуру, поэтому… слушайся меня. Интуиция и хватка есть у меня, а у тебя — только ум. Я буду предполагать, а ты — располагать. Поняла?
Я кивнула. Зная, что Ева никому и никогда не уступит права быть всегда и во всём первой, я не оспаривала его.
— Хорошо, гуру-Ева, слушаюсь и повинуюсь. Пойдём к памятнику поближе, а то все вокруг скоро будут пред тобой преклоняться. Вон, посмотри, цветы уже склоняют свои головки к твоим ступням.
Ева сделала один шаг, но тут же остановилась и произнесла. — И кстати, перестань шутить. Твои шутки не сразу понимаешь. Это я к ним уже привыкла и… не замечаю, а вот парней ты можешь напугать.
Я не то обиделась, не то озадачилась. Разве я шутила? Я всегда так говорю и уже этого не замечаю. Значит, надо быть осторожнее со своими словами. Теперь я разозлилась. Мало того, что меня преобразили, приодели, надоумили, так теперь и говорить я должна по-другому? Что же от меня осталось?
— Ветка, ты, что застыла камнем? — Услышала я голос Евы и… увидела её уже стоящей у памятника. — Иди сюда, только так, как я тебя учила.
— И дал же Бог мне такую подругу!? — Уже как мантру, проговорила я и пошла походкой манекенщицы к «Трём сестрам» и ещё одной сестре-мучительнице.
Мы простояли у памятника минут пять, и я не выдержала. — Почему мы должны их ждать, Ева? Разве так должно быть?
— Нет. Это они нас ждут и уже… — она посмотрела на свои изящные наручные часы, — минут пятнадцать.
— Что? — Возмутилась я.
— Успокойся. Это норма. Пошли по аллее. Нас уже ждут в конце этой аллеи… у последней скамейки. Мы издали сможем посмотреть на парней и выбрать, кто для кого.
Я только вздохнула и ответила. — Выбирай ты, а я… так, буду рядом.
Мы подходили к скамейке, на которой сидели два парня, одетые в обычную одежду: джинсы и толстовки. Я вдруг почувствовала всю нелепость своего внешнего вида. И для чего мы так старались преобразиться? Ева заставила меня надеть платье с глубоким вырезом на груди. А они… просто пришли на обычное деловое свидание?