— Много… очень много. Хочешь, поделюсь?
— Зачем они мне твои фанатки? Вообще-то я не люблю фанатиков.
— Буду знать. — Усмехнулся Матвей. — А что ты любишь?
— Люблю малиновое варенье, клубнику со сливками и… имя Жофрей…
Я не смогла пофантазировать, потому что Матвей сильнее прижал меня к себе. Он шёл и тихо смеялся, а я не могла понять, почему меня так занесло в фантазиях, особенно с именем Жофрей.
Он нёс меня уже по коридору к своей комнате, когда сказал. — Малиновое варенье и клубнику со сливками я могу обеспечить, но вот твоего Жофрея я… утоплю. — Он открыл дверь ногой, внёс меня в свою комнату, посадил на большую кровать и спросил. — Удобно?
Я только кивнула, с удивлением рассматривая эту комнату. Обстановка её была современной, дорогой и явно мужской, но она мне понравилась.
— Итак, кто такой Жофрей? — Спросил Матвей, усаживаясь по-турецки рядом со мной на большую кровать. — Сколько ему лет?
— Около ста… ста пятидесяти лет. Не смотрел кино по Анжелику?
Матвей немного подумал, затем усмехнулся и кивнул. — Ах, да… Ты романтик?!
— Ещё какой, но тщательно это скрываю. Работа у меня не очень романтичная, а… чем ты будешь заниматься, после спорта?
— Тобой. — Быстро ответил Матвей, но тут же поправился. — У меня дел будет много. Сначала надо провести этот спектакль с семьёй Файс, а затем я займусь семейным бизнесом.
Я ничего не поняла. О каком бизнесе он говорил: о ресторане «Елизавета 1» или о бизнесе семьи Файс в Голландии?! Но я заволновалась…
— Почему ты говоришь о спектакле? Зачем вы вообще его устраиваете? Можно просто принять своих родственников, отказать им в наследстве, и… просто жить дальше.
— Нельзя! — Матвей нагнулся ко мне и взял мою руку. — Понимаешь, мы с братом… голландцы. Мы не россияне. Мы голландские подданные, если можно так сказать, и у нас есть обязанности юридического характера. И ещё… Мы с братом хотим знать текст завещания наших родителей, а его нам зачитают только после 28-летия.
— Как всё сложно. — Усмехнулась я. — Но вы же можете предположить, что будет в этом завещании?
Матвей кивнул. — Конечно, можно предположить, но говоря языком бабушки, наш отец был ещё тем выдумщиком. Она уверена, что в завещании есть то, из-за чего вся семья Файсов «стоит на ушах».
— Как это?
— Вот это мы и хотим узнать.
— Хорошо, но зачем вам мы с Евой? Вы могли бы быть и свободными мужчинами.
Матвей пожал плечами. Он продолжал держать меня за руку. — Это игра бабушки и Макса. Видно они посчитали, что с невестами нас трудно будет переубедить.
— Или она захотела поставить преграду между тобой и… Мэри. А она красавица. Я видела её фотографию. А ты видел?