— Кто меня ждёт?
— Стилисты! Целый пять человек. У нас всего полтора часа до приезда Матвея.
— Уже час и двадцать минут. — Поправила её Берта. Женщина стояла у чайного столика и с упрёком смотрела на меня. — Вставайте, Иветта, пора собираться. Сегодня у нашего Матвея праздник. После официальной церемонии в спорткомплексе, будет приём в ресторане и вам надо к нему подготовиться. И ещё, — женщина подошла к зеркальному столику и взяла с него длинный бархатный футляр. — Матвей приготовил для вас подарок. — Берта вернулась и протянула мне футляр. — Это ожерелье, о котором вы говорили.
Я тут же замотала и головой, и руками. — Нет… нет… Я не возьму ожерелье Елизаветы. Верните его ей. — Я вдруг так испугалась за бедную женщину, и, вскочив с кресла, больно стукнулась коленом о металлическую ножку чайного столика. — Вот уже несчастья начались. Берта, унесите прочь это ожерелье.
Женщина смотрела на меня с ужасом, а Ева с пониманием, ведь вчера весь вечер мы проговорили с ней. Я рассказала ей ужасную историю о сёстрах Смирнитских и о заклятие на их жемчуга. Мы так с ней разволновались, что напились успокоительного, только я его явно перебрала.
— Но это не ожерелье Елизаветы Варфоломеевны. — Сказала Берта. — Это ожерелье для вас купил Матвей, как для своей невесты. Он хотел сам лично вам его подарить, но вы не посыпались, а ему надо было срочно уезжать по делам. — Она открыла футляр и протянула его мне.
В коробочке лежало красивое ожерелье из розового кварца. Круглые бусины, размером в горох, сияли своей алмазной огранкой и восхищали красотой. А мне вдруг стало стыдно за свою глупость и неблагодарность перед Матвеем. Он выполнил моё желание, а значит, что и мне нельзя от него отказываться.
Я взяла футляр с ожерельем, вздохнула и произнесла. — Идёмте. Делайте со мной, что хотите. Я на всё согласна.
Берта и Ева удовлетворительно переглянулись, и я заметила, что Ева даже ей подмигнула. И почему это меня в тот момент не насторожило, я не поняла? И только через час и пятнадцать минут, я всё поняла.
Я смотрела на себя в зеркало и боялась поверить, что это я. Ожерелье из розового кварца утопало в воздушных белоснежных воланах моей блузки, пущенных по горловине. Рукава блузки в три четверти тоже заканчивались воланами. Я чувствовала себя в этой блузке, словно в облаке, тем более, что и причёску мне сделали соответствующую. Мои волосы, словно русоволосые крылья птицы, окаймляли моё лицо, и каждое «пёрышко» на конце было белым.
Строгая чёрная юбка-карандаш, диной до колена, была с разрезом по центру левой ноги. Это казалось бы вульгарным, если бы ни шифоновый чёрный волан, прикрывающий этот разрез. Через него моя нога слегка показывалась и была… очень эротична.