Ей на помощь пришёл Эксел.
― Эй, здоровяк. Не переносишь вида крови?
― Одно из двух: либо ты прав, либо твой голый торс, ― промямлил Дэрин в полуобморочном состоянии.
Эксел расхохотался. От звука его смеха у неё едва не подкосились колени. Тёплый, завораживающий, словно змей. Минуточку. Что? Змей – тёплый и манящий? Какого чёрта Уокер с ней делает? Она напомнила себе, кто этот парень, и для себя снова и снова мысленно повторяла:
«Убийца вампиров, убийца вампиров, убийца вампиров, возможно...» ― пока помогала ему отвести друга к дивану.
― Могу поспорить: ты боишься крови, ― заявил Эксел, усаживая поудобнее здоровяка.
Потом быстро сходил за стаканом воды.
― Просто расслабься и не смотри, — посоветовал он.
София ошалело наблюдала за Уокером, пока не увидела кровь, стекавшую по его спине.
― Твою мать, ― бросилась она к нему. ― Быстро садись, пока не истёк кровью.
― Со мной всё будет в порядке, ― рассмеявшись, заверил её Эксел и оседлал стул. ― Если понадобиться, в комнате полно крови.
Карма прищурилась, жалея, что у неё нет под рукой скальпеля.
― Вампирские шуточки?
― Не смешно? ― улыбнулся он ей в зеркале.
― Нет.
Она поискала в коробке ещё один скальпель, потом схватила пинцет и марлю, не обращая внимания на хихиканье Дэрина за их спинами.
― По его мнению, это смешно, ― хохотнул Эксел, снова отперевшись подбородком на руки и следя за каждым её движением.
― Он бредит, ― фыркнула София и сунула пинцет и марлю ему в руку. ― Держи, хоть будет от тебя польза.
Сосредоточившись, она снова принялась очищать рану. Сделала ещё несколько надрезов и протянула руку.
― Пинцет.
Соприкоснувшись с ним пальцами, Карма постаралась отрешиться от окутавшего её наслаждения. Ей удалось сдержать рвавшийся наружу стон, но определённо он его услышал. Что, чёрт возьми, происходит? Эксела наняли её грохнуть, а теперь ей хотелось оседлать его так же, как он оседлал проклятый стул. Очуметь, она приревновала к стулу!
Пальцами София раздвинула края раны и обрадовалась, увидев пулю. Конечно, помощь Дэрина ей бы не помешала, но об этом не может быть и речи. Большим и указательным пальцами она раскрыла рану как можно шире и, ухватив пинцетом кусок метала, резко, – так будет меньше боли, – выдернула. И с триумфом улыбнулась. Чёрт возьми, она это сделала!
― Я сделала это! ― воскликнула она, подняв пулю словно награду.
В некотором смысле, так и было. Бросив железку перед Уокером на стол, София проследила за его взглядом и поняла, что тот уставился на неё в зеркале.
― Спасибо, — чуть слышно низким, глубоким голосом поблагодарил он.