Схватив ближайшую тарелку, положила аккуратно отрезанный кусок мяса, наложила груду тушёных овощей и стала есть. Притихшие было воины раскрепостились и даже стали подшучивать друг над другом.
– Могу я спросить, отец? – обратилась я к Ангусу.
– Конечно, милая, – сразу подобрался мужчина, неохотно оставляя женщин без своего внимания. Что за взгляд на Анабель? Похоже, что мужчина имеет виды на блондинку. Надо принять это к сведению.
– Почему нет на обеде лэрда? Что его могло так заинтересовать, чтобы он показал своё дурное воспитание?
– Не говори так о своём муже, – вскинулась Мередит.
– Посадите под замок? Я вам что, крестьянка на раздаче? – вызверилась я максимально тихо. Кажется, что недостаточно, потому что наступила абсолютная тишина. Настороженные взгляды вперились в меня. Прямо жгли сквозь ткань кожу.
– Простите, – извинилась я. – Я очень голодна, поэтому и вас всех прошу поесть. Приятного аппетита! – буркнула я и уткнулась в свою тарелку.
Далее обед прошёл без эксцессов. Только Ангус периодически посматривал в мою сторону, не переставая вести светский разговор с единственной дамой за столом. Я не в счёт. Старая карга просверлила во мне взглядом не одну дыру. Анабель так и не подняла глаз. Отметила это с некоторой подозрительностью, но так была зла, что сразу же позабыла об этом.
Непонятно, что меня раздражало. Хотелось бить посуду, врезать по морде хотя бы вон той тётке Мередит. Кажется, меня перекосило, а то чего бы та посмотрела на меня с недоумением? Никогда не отмечала за собой такой кровожадности. Это состояние похоже на запоздалую истерику.
Копившийся страх, непривычная, тяжёлая обстановка, непонятные отношения с мужчиной, для которого являюсь женой, а я его едва знаю. Ощущение, что никак не проснусь. Накопилось во мне всего понемногу. Эмоции бурлили, пытаясь найти выход.
С огромным трудом удалось держать себя в руках, пока до последней крошки не смела всё с тарелки.
Тихо матерясь, взлетела по лестнице и ворвалась в комнату, захлопывая дверь с громким стуком.
«И тут засада. Я могу хоть одну грёбаную минуту побыть одна? А лучше сутки», – мысленно застонала я.
Причина моего недовольства сидела посреди комнаты, выпотрошив мой сундук, и перебирала вещи. Она странно покосилась на меня. Затем, поджав губы, продолжила своё занятие. Ещё одна обиженная на мою коматозную голову
– Что ты делаешь? – спросила я почти нормальным голосом.
– Вещи перебираю. Не видите? – фыркнула женщина и вновь сжала губы до тонкой нити.
«Что за невезение? Пропади они все пропадом!» – рассердилась я окончательно.