1.2. Перестройка как пропаганда 2.0
Перестройку мы можем трактовать как Пропаганду 2.0, поскольку ее идеологические цели по разрушению СССР были спрятаны. Пропаганда 1.0 является самой «прозрачной». Свои позитивные или негативные цели она не прячет от массового сознания. Не прячется и авторство в формулировании этих целей.
Пропаганда 2.0 на первое место выносит вроде бы эстетическую составляющую, но она не теряет интереса и к идеологической, просто она носит более мягкий характер, влияя на порождение позитивных эмоциональных реакций.
Пропаганда 2.0 свою идеологию прячет за чужой. Горбачев или Яковлев призывали к Ленину, а шли к тому, чтобы скинуть его с пьедестала. Свои цели пропаганда 2.0 не раскрывает никому до своего завершающего этапа, потому что в противном случае этого завершающего этапа может и не быть.
Перестройка во многом сделала мир обратным тому, каким он был до этого. Даже если признать правильность этого нового мира, неправильным был шоковый поворот, о котором никто не спросил население. Когда люди очнулись от действия пропаганды, они оказались в другой стране.
Вероятно, и так называемый августовский путч был также элементом этого перехода и продумывался теми же конструкторами. Он призван был маркировать переход власти от Горбачева к Ельцину, предоставив для Ельцина нужные для этого героические контексты. В любом случае считается, что путчем руководили с двух сторон: как сами путчисты, так и те, против которых он был направлен. Именно по этой причине путч имел скорее вид спектакля, чем реальности. Его угрозы носили символический характер, там не было стрельбы по Белому дому, подобной той, которую провел в 1993 г. Ельцин.
Перестройка также имела более длинную предысторию, чем нам рассказывали. Уже постфактум А. Яковлев, именуемый друзьями и врагами «архитектором перестройки», рассказал следующее [1]: «После XX съезда [напомним, что двадцатый съезд был в 1956 г. – Г. П.] в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды «идей» позднего Ленина. Надо было ясно, четко и внятно вычленить феномен большевизма, отделив его от марксизма прошлого века. А потому без устали говорили о «гениальности» позднего Ленина, о необходимости возврата к ленинскому «плану строительства социализма» через кооперацию, через государственный капитализм и т. д. Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработала (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, а либерализмом и «нравственным социализмом» – по революционаризму вообще. Начался новый виток разоблачения «культа личности Сталина». Но не эмоциональным выкриком, как это сделал Хрущев, а с четким подтекстом: преступник не только Сталин, но и сама система преступна».