— Царберов?!
— В храме и в командировке. Семейную царевну за километр бы обходили…
«Километр», снова отметил я, как до этого «тонну». Откуда у них метрическая система?
— …а так каждый на что-то надеется. Некоторые готовы за нее в огонь и в воду.
— Что там некоторые, все готовы!
— Дурни.
— А я бы рискнул. Чего терять? А тут — царевна, да еще с бездонными перспективами…
— Бездонными — это да. Правильное направление указал.
— Ну, умопомрачительными. И сама она умопомрачительная. И не змея вовсе. Она за всех нас жизнь кладет. Могла бы отхватить башенку на забаве и в ус не дуть. А она за нас. За простых. Чтоб у всех было все.
— Это да, согласен.
— Раз она такая простая и за нас, значит и мужья ей нужны из наших?
— Думаешь, выберет тебя?
— Слащавых благородных навидалась, а нормального мужика, видать, не повстречала. Раз до сих пор никого не выбрала, может, именно меня ждет. Нужно только проявить себя как-то.
— Не выбрала, чтобы прочих не отшатнуть. Ей нужны все. Сразу.
— Пока власть не захватит.
— Думаешь, захватит?
— А мы на что?
— А мы не за нее, мы за себя.
— Так и она за себя, но с нами.
— Говорят, она троемужество отменит. Будет по одному, как до акопалипса.
— Ерунда. Я слышал, каждому разрешат супругов столько, сколько захочется. Хочешь одного — пожалуйста. Хочешь больше — никто не запретит.
— А жен? Или только мужей?
Спор затих.
Я посмотрел на месяц, в голове что-то щелкнуло.
— Сколько дней мы здесь?
— В этом мире? — тихо уточнила Тома. — Сегодня пятнадцатый.
— Точно? Дельтаплан мы заказывали на третье июня, значит сегодня семнадцатое.
— Ой… — Тома прикрыла рот ладошкой. — У тебя день рождения?
Я печально кивнул. Пятнадцать. Совсем взрослый.
— Что тебе подарить? — с любопытством спросила Тома совсем как дома.
Очевидная глупость вопроса повергла в уныние. Что она могла в этом мире?
— Подвинься ко мне, — донесся ее мягкий шепот. — Ближе. Еще ближе. Ну что ты как не родной. Обними рукой, вот так. С днем рожденья те-е-бя-а, с днем рожденья те-е-бя-а… С днем рожденья, милый Чапа, с днем рожденья те-е-бя-а-а…
Шепчущее ласковое пение навернуло слезы. Страшно захотелось открыть глаза, а все происходящее — сон.
Нежный чмок в нос завершил поздравление.
— Все будет хорошо, Чапа. Правда?
— Обязательно, — срывающимся голосом подтвердил я.
На то, чтобы не расплакаться, ушли все силы.
— Кто? — выкрикнули впереди. — А ну стой!
— Поктокай у меня. Глаза протри, — донесся голос бородатого «языка».
Главарь вернулся с совещания. Одновременно мы увидели, что отряд Грозны Святой затушил костры, снялся с места и ушел в обход башни слева. Сивко Предгорный и Таскай Прибрежный увели своих дальше вправо. С утра башня окажется в окружении.