Когда он отъезжает, я смотрю ему вслед, он ведь тоже был в больнице, но вышел один. Что если у него тоже что-то произошло? А я даже не спросила об этом, чертова эгоистка, думающая только о себе. Автоматически засовываю руки в карманы и нахожу деньги.
– Когда ты успел? – произношу я вслух, у меня денег хватит заплатить за проход и еще на еду в ближайшем Старбаксе. Усмехаюсь, когда осматриваю свои ступни, я кажусь ненормальной в этой обуви. Но мне все равно. Представим, что я живу в своем волшебном мире, и все, что произошло «до», не имеет значение. Есть только здесь и сейчас. Именно с этой мыслью я захожу в помещение, сразу же спускаюсь в ближайшее кафе, выстаиваю дурацкую очередь. Чувствую себя сопливой студенткой, украдкой кусающей хот-дог. Прохожу осьминогов, морских коньков и останавливаюсь у огромного стекла, где столпились маленькие детки. Они буквально прилипли своими маленькими носиками к холодному ограждению, в надежде увидеть больше. Например, огромную 5 метровую акулу или каракатицу. Я помню, Вит тоже с ума сходил по этому месту, папа подсаживал его на шею, и он чувствовал себя особенным. Доусон предпочитал наблюдать за дикими животными в зоопарке, который расположен рядом. Я же разрывалась между ними. Вот и сейчас я могу набрать Вита, он обязательно приедет, но не факт, что не расскажет моим родителям. А дальше поднимется такой гвалт, что проще сразу идти пешком в больницу. Позвонить Доусону тоже больше похоже на расчленение, он будет кричать, как сумасшедший, и тоже отправит меня в больницу. Выходит, что я так и буду сидеть здесь до закрытия, пока не погаснет свет, и не умолкнут все звуки из динамиков. Мимо меня проходит молодая девушка с девочкой в руках, она показывает пальцем на мурену и изображает страшный звук. И тут приходит мысль, где меня точно не станут искать. Для того чтобы разменять деньги, покупаю себе рожок любимого фисташкового мороженного, за что получаю горсть монеток.
Кажется, я иду против течения погруженная в свои мысли, неудобная обувь постоянно слетает, а влажные волосы свисают неприятными сосульками. Я сейчас выгляжу местной сумасшедшей, но прелесть большого города в том, что никому нет дела, во что ты одет. Общество давно перестало удивляться фрикам, разбавившим город. Останавливаюсь около таксофона и вставляю несколько монет, память на цифры меня не подводит, когда я набираю номер.
Спустя бесконечные гудки, наконец, слышу озадаченный голос, человек словно в прострации отвечает мне согласием на то, чтобы приехать и забрать меня отсюда. Использовав все свое монетное богатство, я иду снова к огромному аквариуму и сажусь на ближайшую скамью. Искусственные шумы волн, человеческая речь и голос диктора сливаются. Я бы рада закрыть глаза и спокойно устроиться на твердой поверхности.