– Потому что они погибли. Я вдова. Дважды. Представь себе, – Вероника резко отвернулась, но я успел уловить сверкнувшую в ее глазах злость. Наверное, я бы тоже злился на ее месте. Вдова. Дважды. Черт, а я думал, что мне не повезло на этой неделе.
– Извини. Мне жаль, – искренне произнес я.
– Нет, тебе не жаль, – с неожиданной агрессией ответила Ника. – Ты никогда ни о чем не сожалеешь. Ты не способен сожалеть и сочувствовать.
– Что? Эй! – я встал и подошел к ней. Присел у ее кресла и обхватил точеные бедра ладонями, ощущая, как Вероника сразу напряглась. Уверен, если бы она могла, то сбежала бы сейчас.
– Я веду себя иногда, как мудак, но не надо из меня чудовище делать, – мягко проговорил я, разглядывая нежные черты застывшего лица. Ника не смотрела на меня, уставившись куда-то в сторону. Венка на ее шее заметно пульсировала, выдавая внутреннее волнение. Я не знал, какие подобрать слова, чтобы объяснить этой необыкновенной девушке, что я чувствую к ней нечто совершенно особенное, необъяснимое, незнакомое и новое для меня. Прикасаюсь к ней, а внутри горит все, плавится. И вечность так просидеть хочется. Возле стройных женских ног, смотреть, дотрагиваться, слушать ее прерывистое дыхание и гулкий стук испуганного сердца. Чего она боится? И почему я уверен, что все происходящее с нами – самая правильная и естественная вещь на свете?
– Ты меня с ума сводишь, – вырвалось хриплое признание. Банальное, неоригинальное, но другого не нашлось. Не мастак я по части слов и никогда не был.
– Я ничего не делаю, – она тряхнула головой, и до моего обоняния донесся аромат ее духов. Медовый, сладкий, нежный.
– Делаешь, Вероника, делаешь, – порывисто прошептал я. Встав на колени, уткнулся носом в пульсирующую ямку на ее горле, с жадностью вдыхая теплые цветочные нотки, которые так внезапно полюбил. Или дело не в аромате жасмина, а в девушке?
Ника задышала чаще, вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Я непроизвольно ждал, что она оттолкнет, но девушка молчала, и только ее сердце колотилось все быстрее и громче. Я несильно сжал тонкую талию, привлекая ее ближе к себе. Твёрдые соски вжались в мой торс, и меня окончательно накрыло. Дрожащими пальцами я нащупал молнию на ее спине и, расстегнув, осторожно спустил платье с ее плеч. Она по-прежнему не сопротивлялась, позволяя мне погрязнуть в чувственном дурмане. Я снял с нее бюстгальтер и отбросил прочь, сжал ладонями упругие холмики, потирая пальцами тугие вершинки.
– Я буду нежным, обещаю, – пробормотал я, накрывая теплые губы своими, напористо проникая языком в ее рот. Гортанно застонал, когда она подалась вперёд и жадно ответила на поцелуй. Ее язык неистово сплетался с моим, тонкие пальцы потянули футболку вверх, стаскивая через голову. Не разрывая поцелуя, я опустил ладони на ее ягодицы, рывком привлекая к себе. Из груди вырвался голодный животный рык, когда, раздвинув ноги, она сжала коленками мои бедра и выгнулась, прижимаясь промежностью к выпуклости на джинсах.