Так, обнявшись, медленно, но неуклонно шли измученные и смертельно уставшие люди на восток, к своим – русский Егор Кузьмин, украинец Николай Петренко и белорусская девушка Лидочка Клокевич. Да и, конечно же, рядом с ними витал дух Равиля Исмагилова, сопровождая их. И ведь все понимали, что были обречены, но никто из них не был сломлен и не собирался сдаваться на этом тяжёлом пути. И не было тогда на всей Земле силы, которая могла бы разъединить этих людей, кроме смерти.
Стоял жаркий июль сорок первого. И если бы в это время взлететь на высоту птичьего полёта и ещё выше, то можно было увидеть, как на огромной территории с запада на восток брели люди. Шли оставшиеся в живых красноармейцы. Разбитые, измождённые, раненые, голодные, где по одному, где по трое, где по несколько десятков. Шли люди, составлявшие некогда оборонительный костяк приграничных частей непобедимой Красной Армии, так нелепо разорванной в клочья германской военной машиной. Эти люди, оставшиеся в живых, а не павшие вместе со своими товарищами, задавались основным вопросом: «Как же их могли так обмануть, бросить, предать?» Ведь громче всех перед войной кричали средства массовой информации, газеты, фильмы того времени, высокопоставленные чинуши всех мастей, что нет на Земле армии сильнее и могущественнее Красной. Вся эта ложь, цинизм и шапкозакидательство ярко высветились в первые месяцы войны. И дай бог, если этот кровавый урок станет немеркнущим назиданием на будущие века, чтобы никогда не повторился тот чудовищный ужас, который случился с нашей Армией и народом в первые месяцы Великой Отечественной войны.
Небольшой лес закончился, и троица вышла на поле, поросшее рожью, которая так разрослась, что в ней вполне можно было укрыться от преследования. Однако делать этого было нельзя, так как наверняка по их следу была организована погоня с собаками. Вновь нужно было уходить либо к реке, либо к болоту.
– Лидочка, что за этим полем? – спросил Егор.
– Такой же небольшой лесок, а левее начинается болото.
– Вот и пойдём левее, возможно, опять через болото. Лида, ты должна снова нас провести, но теперь уже в сторону Малоросьяновки.
– Я те места плохо знаю, но попробую.
– Попробуй, Лидочка, попробуй, теперь только в тебе наше спасение, – и Егор нежно поднял прядь её волос со лба.
Дорога к болоту была длинной, несмотря на кажущуюся близость водной глади, сверкающей под лучами солнца. К тому же идти приходилось медленно, в силу известных обстоятельств.
Их заметили, когда они подходили к небольшому берёзовому околку, от которого до болота было совсем недалеко. В бинокль было видно какое-то движение, но сколько там людей, разглядеть оказалось трудно. Тем не менее вся моторизованная группа на трёх мотоциклах сразу ринулась в погоню через поле.