Так говорил мне Эд Коллиер патетическим тоном. Диагноз установить было легко: требования сердца и требования желудка вступили в нем в драку, и победило интендантство. Эд Коллиер мне в сущности всегда нравился. Я поискал у себя внутри какого-нибудь утешительного слова, но не нашел ничего подходящего.
- Теперь сделай мне удовольствие, - сказал Эд, - отпусти меня. Судьба крепко меня ударила, но я ударю сейчас по жратве еще крепче. Я очищу все рестораны в городе. Я зароюсь до пояса в филе и буду купаться в яичнице с ветчиной. - Это ужасно, Джефф Питерс, когда мужчина доходит до такого; отказывается от девушки ради еды. Это хуже, чем с этим как его? Исавом который спустил свое авторское право за куропатку. Но голод жестокая штука. Прости меня, Джефф, но я чую, что где-то вдалеке жарится ветчина, и мои ноги молят меня погнать их в этом направлении.
- Приятного аппетита, Эд Коллиер, - сказал я и не сердись на меня. Я сам создан незаурядным едоком и сочувствую твоему горю.
На крыльях ветерка принесся вдруг сильный запах жареной ветчины. Чемпион-постник фыркнул и галопом поскакал в темноту к кормушке.
Жаль, что этого не видели культурные господа которые вечно рекламируют смягчающее влияние любви и романтики! Вот вам Эд Коллиер, тонкий человек, полный всяких ухищрений, и выдумок. И он бросил девушку, владычицу своего сердца и перекочевал на смежную территорию желудка в погоне за гнусной жратвой. Это была пощечина поэтам, издевка над самыми прибыльным сюжетом беллетристики. Пустой желудок вернейшее противоядие от переполненного сердца.
Мне было, разумеется, чрезвычайно интересно узнать, насколько Мэйми ослеплена Коллиером и его военными хитростями. Я вошел внутрь палатки, в которой помещался непревзойденный паноптикум, и нашел ее там. Она как будто удивилась, но не, выразила смущения.
- Элегантный вечерок сегодня на улице, - сказал я. Такая приятная прохлада, и звезды все выстроились в первоклассном, порядке, где им полагается быть. Не хотите ли вы плюнуть на эти побочные продукты животного царства и пройтись погулять с обыкновенным человеком, чье имя еще никогда не фигурировало на программе?
Мэйми робко покосилась в сторону, и я понял что это значит.
- О, - сказал я. - Мне неприятно говорить вам это, но достопримечательность, которая, питается одним воздухом, удрала. Он только что выполз из палатки с черного хода. Сейчас, он уже объединился в одно целое, с половиною, всего съестного в городе.
- Вы имеете в виду Эда Коллиера? - спросила Мэйми.
- Именно, - ответил я. - И самое печальное то, что он опять ступил на путь преступления. Я встретил его за палаткой, и он объявил мне о своем намерении уничтожить мировые запасы пищи. Это невыразимо печальное явление, когда твой кумир сходит с пьедестала, чтобы превратиться в саранчу.