– Кейт, – заговорил Лучан, не глядя на нее, – ты должна понять, что за последние пятьсот лет было лишь три Церемонии Посвящения. Лучшей возможности никогда не представится. Там будет вся Семья…, все стригои, имеющие мало-мальский вес.
Она кивнула.
– А мой ребенок и бывший священник, которые никому ничего плохого не сделали, – небольшая плата за возможность ухлопать всех разом.
Лучан резко повернулся к ней. Глаза у него расширились.
– Да! Сотня детей и священников – небольшая плата! – Он схватил ее за плечи и встряхнул. – Неужели ты не понимаешь, что мой народ уже много веков в рабстве у этих подонков? Тебе неизвестно, сколько детей, священников и простых людей пали жертвой их жестокости? Можешь представить себе народ, который никогда не вдыхал воздух свободы?
Голос Лучана дрожал. Его всего трясло. Он отпустил ее руки и включил передачу.
– Неважно, что ты об этом думаешь, Кейт. Сегодня ночью это произойдет. Я сожалею о Джошуа…, правда. И О'Рурка мне очень жаль. Они станут мучениками, как и мои приемные родители.
Машина медленно двинулась по шоссе через черный город.
– Куда мы едем? – спросила Кейт.
– Здесь, в Копша-Микэ, мы переберемся на шоссе номер 14-В. Потом направимся на север и к сумеркам по Е-81 доедем до Клуж-Напоки, а потом – на запад, к Орадя и венгерской границе.
– А как мы будем переходить границу? Лучан улыбнулся.
– Я знаю тропы получше, чем твои цыгане-контрабандисты. Завтра к вечеру мы будем в Будапеште.
– Когда Джошуа уже не будет в живых. Он взглянул на нее.
– Да. А ты предпочитаешь увидеть его вполне сформировавшимся стригоем? Сегодня ночью он будет пить человеческую кровь, Кейт. Но он не станет таким, как они, потому что скоро все закончится.
Кейт перегнулась через спинку сиденья и вцепилась в рулевое колесо. От неожиданности Лучан заехал на рыночную площадь рядом с воротами какой-то фабрики. На обширном, вымощенном шлакоблоками пространстве не было ни единой живой души. Направо уходила западная дорога. Южная дорога на Сибиу и в сторону крепости ответвлялась влево у них за спиной. С неба на все падал черный снег.
– Ты знаешь, что Джошуа можно от этого спасти! – крикнула она. – За счет вливаний заменителя человеческой крови можно смягчить болезнь, связанную с иммунодефицитом, а теневой орган при этом не будет задействован. У него не разовьется зависимость от человеческой крови… от человеческой жизни. Его организм может открыть нам путь к лечению рака, СПИДа, и при этом он никогда не станет стригоем.
Лучан прикоснулся к ее щеке.
– Слишком поздно, Кейт.
Глаза у нее вдруг закатились, и она сползла по виниловому сиденью, уткнувшись головой в дверцу.