– Лошади убежали, – констатировал Люсьен уныло, оглядывая стремительно темнеющий лес. – Тупые твари…
Я дёрнул щекой, но промолчал. От многословия меня вылечили ещё в легионе.
– Придётся привал делать прямо здесь, – нахмурилась старшая из отряда, вскидывая голову. – Эллаэнис сама не пойдёт, а уже вечереет…
– Тогда вас звери порвут ещё до рассвета, – вырвалось у меня. Люсьен глянул удивлённо, и пришлось пояснить, – свежая кровь, растерзанные туши…
– Уйдём подальше, – неуверенно предположил парень.
– А её бросите здесь? – кивнул на альдку я. – Её кровь тоже пахнет.
– Что ты предлагаешь? – резко, неприязненно бросила женщина, не глядя на меня.
Я не ждал благодарности, но грубый тон разозлил. Повёл плечом, поправив съезжающий мешок с зайцами, одёрнул пояс с топорами, и покрепче затянул ремешок с колчаном.
– Ступайте с ней в Ло-Хельм, даже если идти придётся всю ночь, – сухо проговорил я, обращаясь к Люсьену. – Иначе до утра не дотянет ни она, ни вы.
– Мы сбились с пути, – пояснил парень. – Карта в походном мешке осталась, что лошадь унесла…
– Великий Дух! – выдохнул я раздражённо, но тотчас себя одёрнул: не перед этими.
– Сможешь её понести, Люсьен? – спросила тем временем женщина у своего напарника.
– Я – да! – тотчас вызвался парень. – Только не очень долго, – извиняющимся тоном добавил он, кивая на свой окровавленный рукав. – Прости, Деметра.
В глазах последней мелькнуло что-то среднее между бессильным раздражением и непробиваемым упрямством: кажется, безумная колдунья решила в случае необходимости тащить альдку на себе.
«Столько мяса пропадёт», – с сожалением подумал я, отстраняя Люсьена. Парень поддался с удивлением: похоже, не ожидал повторной помощи от местного охотника. Зато Деметра при моём приближении поджала и без того тонкие губы, нахмурилась, когда я закинул лук за спину.
– Не отставайте, – отплатил колдунье той же монетой я, не тратя попусту взглядов и слов.
Альдка оказалась очень лёгкой, почти невесомой. На миг приоткрыла карие, с рыжим отблеском глаза, смерила меня поражённым и слегка испуганным взглядом. Съёжилась в руках, скрывая крупную дрожь – не то от холода, не то от боли, не то от страха. Спрятала поначалу руки с длинными пальцами на животе, но вцепилась в перевязь у меня на груди на первой же кочке.
…В Ло-Хельм добрались затемно. Поначалу я запрыгнул в седло вместе с юной Эллой, но слез почти тотчас, когда следом за мной из лесу выбрались запыхавшиеся и едва живые от усталости маги.
– Садись, – кивнул Люсьену, который морщился от боли и то и дело сжимал пропитавшуюся кровью куртку на груди. – И подругу свою держи крепко.