Сейчас хранители отвлеклись большей частью на Деметру и Люсьена, посчитав меня, видимо, уже почти покойником, поэтому я оказался единственным, кто обратил внимание на то, как опускается вниз сбежавшая платформа.
Морщась от неизбежной боли – огненные духи наградили меня обширными ожогами под обгоревшей, прилипшей к коже тканью – я поднялся, но подбежать к подъёмнику не успел. Спрыгнувший с платформы Фавиан, мельком окинув поле боя быстрым взглядом, побежал к тому коридору, в котором скрылась целую вечность назад сикирийская колдунья.
Если Деметра с Люсьеном его и заметили, то вырваться из пламенного клубка всё равно бы не сумели. За альдом побежал только я, прихрамывая на обе ноги. Несколько огненных фигур метнулись наперерез; я отмахнулся от одной из них мечом, швырнул каменным вихрем в другую, чтобы только прорваться вперёд, и достиг наконец заветного коридора.
Стихией воды в таком раскалённом колодце я пользоваться не рисковал: воздуха и без того не хватало, чтобы вытягивать из него остатки влаги. Использовать ресурсы своего тела я и вовсе не собирался: с моей сопротивляемостью огню это станет последним, что я сделал бы в своей жизни. Оставалось только уповать на стихию земли, которой оказалось довольно легко управлять, находясь в сердце горы, в глубине раскалённой шахты.
Поэтому я прыгнул в коридор, тут же разворачиваясь лицом к залу, в котором остались Деметра с Люсьеном. Выдохнул, расправляя плечи, вскинул подбородок, набираясь сил так, как учила мастер Сандра. И с резким выдохом пригнулся к земле, касаясь пальцами каменного пола. Огненные духи метнулись к проходу, все одновременно, когда я медленно распрямился, вытягивая вслед за собой стену из цельной скалы и наглухо отрезая коридор от зала. Ошарашенные лица Люсьена и Деметры были последним, что я заметил перед тем, как первый из хранителей врезался в каменную дверь. Я затянул последний край, отпуская стихию, и повернулся лицом к проходу. Путь у меня теперь оставался только один, а время стремительно сжималось: за спиной бились о стену разъярённые хранители, а впереди манили дивным светом огненные врата.
Подхватив брошенный двуручник, я побежал по коридору, съедаемый тревогой. Какого Тёмного альд прибежал в шахту? Почему не помог нам в зале? Ответ казался слишком очевидным, чтобы быть правдой, но я ещё надеялся на то, что ошибся.
Когда я завернул за угол коридора, ожидавший в тупике Фавиан дёрнулся на звук шагов, очерчивая обнажённым мечом полукруг. Я остановился в нескольких шагах от него; перед нами находилась глухая стена, в которой, прорываясь лучами сквозь разбитую породу, горели огненные врата.