Выход из галереи начинался с лестницы – она вела вверх и вниз, и я, поколебавшись, спустился вниз. Здесь ход раздваивался – один вёл ещё ниже, в подвалы, откуда из-за приоткрытой двери доносились не самые приятные запахи – запревшего тряпья и уборных – не вызывавшие никаких сомнений по поводу того, какие помещения находились там. Я свернул в другой ход, безошибочно угадав по морозному воздуху, что тяжёлые, обитые металлом двери ведут на улицу.
Снаружи бушевала метель; внутренний сад замело свежим снегом, неухоженный кустарник стремительно превращался в неровные сугробы. Я передёрнул плечами – вышел в объятия бури в одной рубашке – и решительно направился по скользкой каменной дорожке к соседней башенке. Путь мой пролегал через галерею; в бойницы со свистом влетал снег, внизу расстилалась пропасть: больше в такую погоду ничего не разглядеть, даже стены Унтерхолда далеко внизу, на том краю расщелины. Постройки между башнями – не то конюшни, не то оружейни – терялись в сплошной снежной стене разбушевавшейся стихии.
В соседней башенке оказалось поинтереснее: винтовые лестницы выводили в обширные помещения, где за закрытыми дверьми проводились занятия – я проскальзывал поскорее, испытывая непривычную неловкость – тренировочные залы соединялись между собой короткими коридорами, галереями и балконами, откуда двери выводили прямо на стены крепости. Я не открывал, чтобы не впускать вьюгу внутрь – за ними явно не пряталась та, кого я искал.
– Здравствуй, Сибранд, – нежный голос прозвучал, как звон колокольчиков. – Заблудился?
Я обернулся, тотчас упираясь взглядом в прекрасное, отстранённо-вежливое лицо. Девушка в окружении нескольких парней показалась незнакомой. Замысловатая причёска из белокурых локонов, дорогое платье, тонкий цветочный аромат. Совсем не такой была Эллаэнис во время нашего путешествия, когда я не раз уносил её на руках подальше от опасности. Смеялась звонко, расспрашивала, теребила меня чаще, чем я того хотел…
Теперь альдка смотрела на меня со скрытой насмешкой, да и поздоровалась, наверное, только затем, чтобы своим друзьям продемонстрировать. Вот, мол, поглядите на диковинку – варвар из стонгардской деревни приехал на обучение! Под перекрёстными взглядами молодых людей, окруживших Эллу, я едва не вспыхнул – давненько не ощущал я себя не в своей шкуре! Любопытно-удивлённые, презрительно-насмешливые и отстранённо-ледяные – эти взгляды прошивали насквозь, как острые иглы тонкую ткань.
Среди друзей Эллаэнис оказались одни только альды и брутты – ни сикирийцев, ни тем более стонгардцев я не заметил. Прекрасная нелюдь тем временем стряхнула невидимую пылинку с рукава нового платья и бросила что-то своим сопровождающим на альдском.