Он смотрел на меня молча какое-то время, а затем покачал головой.
— Нет. Если Хесс считает, что он — хороший надзиратель, то он останется на прежней должности. Это армия в конце концов, а не детский сад, где дети меняются стульями, потому что им не нравится, как их рассадили.
Я даже не поверила сначала настолько циничному, хладнокровному ответу и замерла на стуле, не зная, что и сказать.
— Герр группенфюрер, умоляю вас, пожалуйста…
— Только не надо начинать ваши женские штучки с большими глазами и мольбами, — резко прервал меня он, прежде чем я успела закончить предложение. — И не вздумайте расплакаться мне тут, вы же член СС, ради всего святого! Не позорьте меня и себя своим поведением и идите работать.
Это был самый последний мой шанс его переубедить, и мне, по правде говоря, уже было всё равно, разозлится он или нет. Всё, о чем я думала, так это о том, как вытащить моего брата из этого ада.
— Прошу вас, выслушайте меня, он не выносит этого места, он готов обычным рядовым пойти на фронт, но только не там, герр группенфюрер, я умоляю вас, я всё что угодно сделаю…
— Так идите и делайте вашу чёртову работу! Он останется там, где был, так что пусть привыкает! А теперь ступайте отсюда! У меня и так работы невпроворот.
Он снова уткнулся в свои бумаги, как будто я и не сидела уже перед ним. Я медленно встала с кресла и пошла к выходу. У двери я с трудом проглотила все слёзы, что стояли комком в горле и повернулась.
— Heil Hitler, герр группенфюрер.
— Heil Hitler.
Адъютант закрыл за мной дверь. «Ненавижу я вашего чёртова Гитлера!!!» Я представила, как прокричала это с самой высокой горы так громко как только могла. Но ни звука не сорвалось с моих губ. Мы были нацией немых.
* * *
— Я уже добавила молоко, мама! Всё равно выглядит это всё как-то странно. — Зажав трубку между плечом и ухом и следя, чтобы провод не болтался над плитой, я сморщила нос, критически оглядывая то, что должно было быть овсянкой. Я помешала кашу ещё раз, попробовала и пришла к неутешительному выводу, что я была безнадёжна. — Что-то я не думаю, что малыш захочет есть что-то подобное. Из меня выйдет ужасная мать!
Мамин смех на другом конце провода заставил и меня улыбнуться.
— Не отчаивайся, родная, каждая женщина так думает. А потом у тебя родится ребёнок, и всё само собой станет получаться. Это инстинкт. А у тебя к тому же есть Магда, чтобы тебе помогать.
— Знаю, но я всё же хотела научиться хоть что-то делать сама.
— Какой Господь тебе послал чудесный подарок на твой двадцать первый день рождения, родная! У меня и самой уже родился Норберт к твоему возрасту. Кстати, ты написала ему письмо?