— Кроме меня и Захара не говоришь ни с кем. Даже с Аланом и Майлзом: ни смс, ни звонков, ни в живую. Пока я не разрешу обратное. — он сжимает волосы на затылке сильнее, заставляя меня испуганно кивнуть. — Занимаешься своим здоровьем, не выебываешься, хорошо питаешься и не лезешь в неприятности. Я говорю — идти спать, и ты спишь, не бродишь по гостинице, а спишь. Я наслышан о твоей смелости и самоотверженности, но пока я жив, ты не будешь из себя строить Жанну Дарк. Это не обсуждается, в нашем доме тотальный патриархат.
Я облизываю губы, сжимаю ногами его бедра, чтобы не упасть, хотя Лука крепко меня на себе держит. Накрываю своими руками его.
— Хорошо. — отвечаю я. Нет смысла спорить, он сильнее, и знает лучше, как нужно действовать, чтобы выжить в его мире. — Только не оставляй меня в информационном вакууме, не молчи. Говори со мной.
— О том, что ты живешь у меня помимо охраны знало пять человек, включая нас с тобой. Взрыв был нужен не для того, чтобы нанести вред мне. Они хотели изначально украсть тебя, пока я был бы на вечеринке. Просто не могли предположить, что я возьму тебя с собой. Я глупец, не сразу это понял. А из этих пятерых только один не знал — Майлз. — Лука серьёзен, даже напряжен. И я неожиданно для себя делаю открытие — он боится! Боится, что это действительно кто-то из своих, боится не за себя, а за мою жизнь. От этого мне становится до ужаса страшно тоже, потому что я знаю, что нет более бесстрашного человека, чем мой муж.
Целую его, стараясь забрать все эти переживания. Он мне так и не рассказал, что с ним было все эти деньги. Для него эти испытания, пытки — неотъемлемая часть, как почистить зубы или выйти в магазин.
Он не расслабляется, только наоборот становится более напряженным. Внутри него происходит столько всего, там бушует ураган, коктейль эмоций, но свиду он абсолютно расслаблен. Только я это знаю, чувствую. Потому что он мой.
Когда зашла в комнату и увидела у его ног Габи, расстегивающую его штаны, разозлилась на него, а потом поняла, что не на неё — из-за ее распущенности и не понимания, что он мой. В Дьяволе я была уверена. Видела в каждом его взгляде и движении столько желания и любви, той на которую способен только он, что у меня не оставалось места сомнениям.
— Я буду делать все точно, как ты говоришь. — успокаиваю его, в ответ он одобрительно кивает. Обнимает меня крепче и становится спокойно и тепло, так только рядом с ним.
— Не буду я трогать ее сестру. — выдаёт он. — Но только ради тебя, Габи отправят к Алику, а потом в Эмираты, будет обслуживать богатых арабов, шлюхе шлючья жизнь, видеть ее не хочу и даже, не дай Бог, услышать, что у неё все хорошо.