Это катастрофа! Я сдалась же по собственной воле в лапы льва!
Трепыхая под тяжестью давления на груди, кое-как запротестовала про себя и замотала головою. Все не должно быть именно так. Все это однозначно какая-то ошибка.
Нашла остатки разумной силы и, положив руки на грудь Эрика, оттолкнула его. Поднялась с его колен, постыдно прикрываясь руками. Позор! Позор! Позор! Совсем потеряла голову от глупых чувств. Эрик недоуменно посмотрел на меня, дыша как паровоз. В его взгляде промелькнуло некое разочарование вперемешку с кайфом, который еще витал в этой комнате, все никак не решаясь раствориться и исчезнуть, чтобы не мозолил глаза.
На стуле, стоящий около рабочего стола, заметила свои вещи. Второпях подбежала к стулу, наделала толстовку и джинсы и, прихватив свою сумку, побежала прочь отсюда. Не могла я больше здесь оставаться! Это настоящая пытка, когда наручниками тебя приковывают к кровати, а потом берут насильно. Он желал меня в качестве своей игрушки, как и всех других… и ничего больше. А мне этого не надо…
Спустилась на первых этаж, при этом спотыкаясь об свои ноги. Обула обувь, а на плечи накинула куртку, подбегая к злосчастной двери, через которую на выходных мне пришлось пройти. Она поддалась свободно и, наплевав на то, что там остался мой бюстгальтер, который с легкостью заменю на другой, выбежала с квартиры.
Как и всех других… Как и всех других…
Эти слова вертелись в голове. Не давали мне думать. Они забирали во мне всю свою уверенность и храбрость в том, что будет хорошо. Но это не так…
Перед глазами стоял полный туман неразборчивости, а ноги подгибались. Мне было катастрофически плохо, но мне удалось спуститься на лифте, выйти на улицу и добраться до дома, где я сразу же упала в объятья родного человека…
— Доченька, что случилось? Почему ты плачешь? — прижимая еще ближе к себе и гладя по голове, обеспокоенно спрашивает мама после пятиминутной тишины.
Поверить не могла, что отдала себя в порыв чувств, хотя слышала звуки разума. Он твердил мне, что все девушки Эрика Росса неотъемлемая часть его безумных игр на одну ночь. Дура! Идиотка! Поддалась на его чары, утонула в его глазах, ища там погибель для себя… И самое безумное, я этого желала, хотела всем нутром.
И сейчас, пребывая в смешанных чувствах, на глаза наворачивались все больше слез, все больше утыкалась носом в мамину домашнюю футболку. Мне было все равно на то, что там остались мокрые следы и разводы от туши. Я хотела быть рядом с мамой в этот ужасный момент, почувствовать рядом с собой твердую стену, об которую можно опереться.