Чтобы уберечь паренька, Коротков перевел Володю в санчасть.
«Видел я, что он просто жалеет меня, бережет. Бегал к нему, упрашивал. Ничего не помогло.
Но скоро освоился в новой обстановке, и оказалось, что в санчасти можно тоже воевать, как и во взводе. Старшина санчасти Григорий Иванович Горобец был человеком запасливым. Для раненых надо хорошее питание. Если отряд идет на операцию, я к нему:
— Григорий Иванович, можно за провизией?
— Давай!
Пристраиваюсь и — пошел.
Был доволен я, Григорий Иванович и, главное, раненые».
Довелось Владимиру побыть вторым номером у геройского партизана Артозеева.
«В одной операции пришлось мне таскать диски для ручного пулемета Артозеева. За этим богатырем было трудно угнаться. Он даже стрелял с одной руки. Для него, видно, было все равно: что пулемет, что наган».
Принимал участие Тихоновский в диверсиях на железной дороге, в боях с полицейскими и регулярными частями фашистов.
«В конце апреля 1943 года вызвал нас Коротков. Поручил группе бойцов под командованием Павловского направиться в южные районы области для разложения полиции. Оказались мы надолго отрезанными от соединения. Нас считали погибшими. Но мы действовали. Разыскали диверсионную группу Цымбалиста. Взяли взрывчатку и на железнодорожной ветке Гомель — Бахмач подорвали шесть вражеских эшелонов.
Когда вернулись, Коротков остался доволен нашей работой».
Надолго запомнился бой под селом Кудровка.
«У нас по 2—3 патрона, несколько мин для ротных минометов. Против нас — батальон. Лежим мы в обороне. В диске моего „дегтяря“ 15 патронов, навыпрашивал у ребят по одному. Командование дало установку: выпускаем оставшиеся мины, даем залп и в атаку. Получилось иначе. Завязалась перестрелка. Молчат почему-то минометы. Второй номер моего пулемета застонал — ранило в шею. Я решил вытащить его в тыл, пулемет оставил в окопе, патроны все уже израсходовал. Увидел меня Коротков и кричит:
— Где пулемет?
Объясняю, что раненого вытаскивал.
— Как ты посмел бросить оружие?! Марш назад!
Моего второго номера забрали санитары, а я под огнем, не пригибаясь, добежал до окопа, упал и, как сейчас помню, говорю себе: „Ты смотри, живой!“
Тут ударили наши минометы. Все поднялись в атаку. Перебили часть гитлеровцев. Остальных стали преследовать».
Через несколько дней после встречи с частями Красной Армии Владимира Тихоновского направили работать секретарем Корюковского райкома комсомола.
«Когда прочитал в газете Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении меня орденом Красного Знамени, то, честно, — удивился: воевал, как и все, другие вроде и лучше».