– Вы хотите меня оскорбить, – заметила Сильвия. – Но мне нисколько не обидно. С мужчинами покончено. Мама, скажи, у тебя ведь тоже в молодости случился переломный момент, когда ты пообещала себе, что в твоей жизни больше не будет мужчин? Всерьез пообещала!
– Да, – ответила миссис Саттертуэйт.
– И ты сдержала свое слово? – уточнила Сильвия.
– Сдержала, – подтвердила женщина.
– Как ты думаешь, а я смогу его сдержать?
– Нисколько в этом не сомневаюсь.
– Надо же, – бросила Сильвия.
– Я бы хотел увидеть телеграмму от вашего мужа, – сообщил священник. – Такое лучше прочесть своими глазами.
Сильвия решительно поднялась.
– Что ж, пожалуйста. Вас она не обрадует, – проговорила она и направилась к двери.
– Ну разумеется, иначе вы бы не стали мне ее показывать, – заметил священник.
– Вы правы, – согласилась Сильвия.
Ее силуэт застыл в дверях. Она остановилась, опустила плечи и обернулась.
– Вы вот с мамой сидите и думаете, как бы облегчить Волу жизнь, – сказала она. – Я зову мужа Волом. Он такой мерзкий, как огромное, неуклюжее животное. Вот только… Ничего у вас не выйдет. – И дверной проем, залитый светом, опустел.
Отец Консетт вздохнул.
– Говорил же я вам, место здесь нехорошее, – сказал он. – Лесная чаща… В любом другом месте такие злые мысли ей бы в голову не пришли.
– Едва ли, отец. Злые мысли приходят Сильвии на ум везде, – сказала миссис Саттертуэйт.
– Временами, – сказал священник, – по ночам мне кажется, будто я слышу, как бесы скребутся в окна. А ведь этот край последним в Европе сбросил с себя оковы язычества. Может статься, христианство даже не прижилось тут до конца, и потому бесы до сих пор не покинули эту землю.
Миссис Саттертуэйт сказала:
– Об этом лучше рассуждать днем. Днем этот лес кажется романтичным. А вот ночью – совсем другое дело. И в самом деле, здесь жутковато.
– Согласен. Злые силы не дремлют, – заметил отец Консетт.
Сильвия вновь вернулась в комнату, в руках у нее была телеграмма из нескольких страниц. Отец Консетт поднес их к свече – он страдал от легкой близорукости.
– Мужчины омерзительны, все до единого, – заявила Сильвия. – Правда, мама?
– Нет, я с этим не соглашусь, – сказала миссис Саттертуэйт. – Это слова бессердечной женщины.
– Миссис Вандердекен говорит, что все мужчины гадкие и жить рядом с ними – мучительная обязанность женщины, – продолжила Сильвия.
– Ты общаешься с этой развратницей? – спросила миссис Саттертуэйт. – Она ведь русская шпионка! И даже хуже!
– Она была в Гусажу одновременно с нами, – сказала Сильвия. – И не нужно ахать. Она нас не выдаст. Это порядочный человек.