Короткое, но эмоциональное извинение принес уже внутри в приятно пахнущем травами, дровами и деревом доме. Горящая печь, на ней похлебка, особый уют и деревенская простота, все это навеивало воспоминания из детства. Когда были ещё живы бабушки, дедушки, мама, батя. Я даже не понимал тогда, какое же это счастье. Сглотнув непрошенный ком в горле прошел дальше к столу.
- Рад, видеть тебя, - едва знакомый самогонщик, возможно теперь оказался единственным живым человеком, с которым знаком был до произошедшего. Может конечно кто-то из немногочисленных подруг сумел уцелеть, но вероятно большая часть была в городе. А там если верить карте очень сложно выжить.
- И я рад. Садись, ужинать будешь? – Наливать или нет вопрос не стоял, кристально чистая, ярко желтая бутыль уже заняла почетное место в центре стола. От пожрать не отказался, очень уж вкусно пахло чем-то съестным, приготовленный с особыми травами.
Первую опрокинули молча, каждый думал о своем, вспоминали ушедших. Вкуса не почувствовал. Следующие минуты дружно гремели ложками по выщербленным, покрытым сеткой мелких трещинок тарелкам. Старик умел вкусно готовить, так что и от добавки отказываться не стал.
Опрокинув ещё одну как положено за живых, продолжили сидеть молча. Третью обычно пили за Древних что оберегают на жизненном пути, но теперь, мне в пору возносить хвалы Ползущему Хаосу, Никола видимо тоже пересмотрел на этот момент свои взгляды – выпили за светлое будущее, впрочем, без особой надежды.
Разговор наладился, когда литровую бутыль опустошили на половину и прикончили горячее. На столе осталась слегка подсохшая сдоба, ароматный, горячий травяной чай и стопки. Начали с нейтрального, об охоте-рыбалке, дальше поделились мнением на счет происходящего.
По мере опустошения тары темы становились все более наболевшими, говорили об отце. Старик рассказывал о сыне, невестке, внуке. Они должны были приехать на этой неделе. А теперь старик боялся, что никого из родных больше не увидит. Я буквально чувствовал, как ему тяжело дается сидеть здесь, беспомощным, слабым, мучаясь в неизвестности. Но мысленно он уже похоронил их всех, и теперь ждет конца как избавления. Я глянул на карту в район, где жила его родня – чернота. Зона смерти откуда вырваться, а уж тем более с ребенком - невозможно. Но чудеса случаются, ничего говорить не стал, а сам Никола в интерфейсе вряд ли разобрался.
Подлая настойка не спешила как следует ударить в голову и окончательно вырубить, но знатно влияла на координацию, поэтому по шатающейся лестнице полезли за добавкой. Зачем-то оба. Выбрав понравившуюся бутыль единодушно решили, что лестница слишком много себе позволяет и обратно не полезем, и тут хорошо. Усевшись на маленьких рыбацких стульях и найдя уже запылившиеся раскладные рюмки продолжили накатывать.