Гном снова ухмыльнулся и вышел.
С курицей идея, конечно, не совсем удачная. Сургучных печатей на них не ставят, и доказать, что найденная в шатре циркача птица – именно та, уворованная утром, о чём уже есть соответствующая бумага, будет трудновато. Ну, чем плоха книга-то?! Мало ли, читать не умеет… Спёр, может, картинки порассматривать!
Ладно, что-нибудь придумается. Пока можно как раз взглянуть на представление, девчонка там сказочно хороша!
Раваль вернулся за стол, заваленный кипой свитков – обычная рутина! – и раздражённо почесал плечо. Жёсткая колючая ткань мантии натёрла старый шрам, где было сначала одно клеймо, затем – другое.
“Напоминание о прошлом, – усмехнувшись, подумал парень. – Надо убрать, наконец!”
Шаттнаара с этим помочь не смогла, хотя сломанный ещё на корабле Нафтира нос поправила в несколько заклинаний. “А клеймо требует не целительства, плечо-то у тебя здоровое! – сказала она тогда. – Здесь нужен другой подход. Впрочем, можно срезать кожу острым ножом и исцелить затем рану…”
Раваль решил оставить этот вариант на самый-самый крайний случай. Не к спеху: проходил же как-то с клеймом столько лет, и ещё немного походит! В город вчера прибыл странствующий чародей, тоже умеющий исцелять… как бишь его?
Бередар.
Зайти, что ли, к нему? Наверное, он должен уметь убрать старый шрам навсегда. Помочь распрощаться с прошлой жизнью.
Именно распрощаться. Дагор, перед тем, как откупиться, заявил в Гильдии, что далеко на юге случайно наткнулся на одного беглеца и прикончил его. В доказательство было предъявлена отрубленная рука (гном раздобыл её в драке с несколькими разбойниками, по глупости, не иначе, напавшими на одинокого путешественника в лёгком доспехе) с клеймом, которое румхирские мастера тщательно скопировали с плеча самого Дагора.
Ему поверили: гном был в Гильдии на очень хорошем счету. Он даже сумел выторговать из своих откупных пять сотен золотом – обычную плату за голову предателя.
Так что, парень мог вздохнуть спокойно: для Гильдии его уже не существовало. Повезло с другом, ничего не скажешь! Считай, спас. Осталось только убрать рабское клеймо, расположенное поверх знака наёмного убийцы, и последнее напоминание о прошлой жизни останется, собственно, в прошлом.
– Двадцать золотых, – заявил чародей, осмотрев плечо.
– Сколько?! – возмущённо завопил Раваль, разом позабыв, что он теперь – бургомистр и что мог бы проявлять сдержанность почаще.
– Ты слышал, – пожал плечами Бередар. – Две монеты за чары. И восемнадцать – за молчание.
– А городской налог ты уплатил? – хитро прищурился Раваль.