— Так и поступим. Соберу ребят, завтра с рассветом пойдем к озеру этому, — посмотрев на Ялику он спросил. — Дорогу покажешь?
— Я покажу, — храбро вызвался подошедший Мстислав, услышавший объяснения ворожеи и, похоже, всерьез вознамерившийся отомстить своим обидчицам за минуты пережитого страха и последовавшего за ним позора.
— Добро, — не стал возражать Добрыня, — едва солнце взойдет, чтоб у ворот городских был.
Мстислав лишь коротко кивнул, подтверждая серьезность своих намерений.
Переведя взгляд на ворожею, Добрыня приветливо подмигнул.
— Ну, пресветлая, боги дадут, свидимся, — произнес он. — За предупреждение да совет добрый благодарю.
— Меня Яликой звать, — опомнилась вдруг девушка.
С достоинством поклонившись, богатырь, принявшись тихо насвистывать какой-то задорный боевой мотив, растворился в толпе.
Всю дорогу до постоялого двора раздухарившийся Мстислав ни на секунду не замолкал, предвкушая завтрашнее сражение с монстрами, из которого он, без сомнения, выйдет храбрым победителем. Изрядно подуставшая от его нескончаемого хвастливого монолога Ялика лишь невпопад кивала, размышляя о странной проповеди, услышанной на торжище. Узнав о причине ее задумчивости, Мстислав лишь отмахнулся.
— Нашла, о чем печалиться, — равнодушно пожал он плечами, когда Ялика прямо спросила о Тихомире. — Пьяница запойный. Уж не знаю, чем он там потравился, но чуть богам душу не отдал. Насилу отошел, ослеп только. Мнит теперь себя провидцем. Народ стращает день деньской. Да кто ж его слушает-то? Он и раньше с головой не дружил, а теперь, видать, и вовсе умом тронулся.
Снятая ворожеей на постоялом дворе комната пусть и не отличалась изяществом убранства, но действительно, как и уверял хозяин, оказалась чистой и уютной. Кроме того, сюда не долетали пьяные крики и песни завсегдатаев из расположившегося на первом этаже трактира. Выпроводив не понимающего намеки Мстислава, уставшая за день от обилия впечатлений Ялика уснула, едва ее голова дотронулась до подушки. Так и не сменивший кошачьего обличия меша немного потоптался у нее в ногах, устраиваясь поудобнее, и, свернувшись калачиком, умиротворенно засопел.
Ворожее показалось, что она едва сомкнула глаза, как вкрадчивый стук в дверь вырвал её из томных объятий беззаботных сновидений, заставив всматриваться отсутствующим взглядом внезапно разбуженного человека в густую темень. Хозяйка-ночь укутала реальность мягким невесомым пологом призрачного сумрака, будто бы напевающего едва слышную колыбельную. Лишь узкая полоска дрожащего света, пробивающегося из-за закрытой двери, робко вторгалась в безмятежное царство дремы, чуть рассеивая бархатистую вуаль умиротворяющего мрака.