В предыдущей главе апостол произносит
другое веское слово на эту тему: "Ибо, если
я снова созидаю, что разрушил, то сам себя
делаю преступником" (Гал. 2:18). Он указывал
на тех, кто приняв спасение и Духа Святого,
всё ещё настаивали на достижении праведности
посредством закона (ст. 16, 17, 21), и их собственной
плоти. Мы спасены верою в Господа, а не по
делам нашим - это то, что апостол Павел подразумевает
под тем, что разрушено. Мы знаем, что он всегда
отбрасывал дела грешников, считая таковые
абсолютно бесполезными в деле спасения.
И если теперь, поступая праведно, мы "созидаем
снова, что разрушили", тогда мы "сами себя
делаем преступниками". Апостол говорит
здесь, что как грешник не может спастись
своими стараниями, так мы, возрождённые,
не можем усовершенствоваться никакими
праведными делами плоти. Какими напрасными
являются такие праведные дела!
Рим. 8:8 говорит: "Посему живущие по
плоти Богу угодить не могут". Это значит,
что плотские пытались угодить Богу, но
не имели успеха. Это, конечно, относится
особенно к праведным делам плоти, которые
никак не способны угодить Богу. Пусть
же мы глубоко осознаем, что же именно плоть
способна делать: она способна творить
праведные дела, и притом с большим умением.
Мы часто представляем себе плоть способную
только на похоть. В следствии этого, мы
видим её исключительно осквернённой,
не сознавая, что у неё есть ещё другая сторона.
Проявления различных способностей души
не всегда так скверны как похоть, или страсть.
Кроме того, "похоть" иногда заменяется
словом желание (хотение) и тогда ее значение
не подразумевает осквернения, как например
в Гал-5:17: "Ибо плоть желает противного духу,
а дух - противного плоти..." Мы видим, что
и дух "желает", но не того, чего "желает"
плоть. В данном случае "желание" не есть
страсть, а именно сильное желание.
Всё, что человек делает или
способен делать до возрождения, является
только стараниями плоти. Таким образом,
она может делать и плохое и доброе. Заблуждение
верующего кроется в том, что он думает,
что только злое плоти нужно уничтожить,
и не понимает, что её доброе тоже нужно
уничтожить. Он не сознаёт, что праведность
плоти на столько плотская, как и её неправедность.
Плоть остаётся плотью, какой бы хорошей
или плохой она ни была. Христианину мешает
его незнание (или нежелание знать), что
со всем плотским нужно разделаться, даже
и хорошим. Он должен положительно признать,
что доброе плоти ничуть не приличнее
злого, потому что то и другое от плоти. Пока
с добрым плоти не будет покончено, верующий
никак не может даже надеяться на избавление
от власти плоти. Ибо позволяя плоти творить
добро, он очень скоро увидит её творящей
зло. Если её самоправедность не будет
уничтожена, неправедность неизбежно
последует за нею.