– Я на ней не женюсь!
– Я за него не выйду!
Два голоса прозвучали как один. Молодые люди, столь бесцеремонно означенные в супруги друг другу, гневно переглянулись и, демонстрируя полнейшее неприятие персон друг друга, устремили свой гнев на мага. Анхель, стоящий чуть поодаль и немного за спиной последнего, едва не прыснул, прикрывая рот рукой.
– Какое трогательное единодушие… – протянул он и в зеленых, прозрачных глазах его, пожалуй, впервые на памяти Татьяны, отразилось самое искреннее веселье, – А ведь в семейной жизни это так важно! Да, мастер прав, – вы идеально подходите друг другу.
– С тобой я потом поговорю, восмилапый, а ты… – Людовик, мельком глянув на вораса, негодующе нахмурился на стоящего рядом дядюшку, – Завязывай с болтовней! Черт знает, до чего уже договорился – я никогда не женюсь на девчонке, которую некогда сам, по твоему приказу, отдал своему братику!
– Так-так-так, – Эрик, сам ошарашенный заявлением дяди не меньше, чем, пожалуй, Татьяна или Людовик, решительно шагнул вперед, поднимая руки, – Тише, тише. Прекратите говорить о Татьяне, как о вещи, – мне никто не отдавал ее! Она пришла в замок, в надежде спастись сама, и… – на губах молодого графа появилась невольная улыбка, – Спасла меня. И всех, кто обитал…
– Господин граф, – Анхель, очевидно, уставший от молчаливого бездействия и решивший все-таки принять участие в общей беседе, с интересом приподнял белесую бровь, – Скажите, вам речи ваш доктор пишет? Слишком много слов и слишком мало дела, а впрочем… Это вполне соответствует вашему обычному поведению, – он презрительно поморщился и, фыркнув, махнул рукой, всем видом показывая, что относит молодого человека к личностям, недостойным внимания, – Никогда не был способен действовать сам, может лишь говорить и подставлять под удар других…
– Кофе мне принеси! – чей-то возмущенный, звонкий и знакомый до безобразия голос решительно вклинился в речь вораса, прерывая ее.
Татьяна, чувствуя, как на губах сама собою расплывается широкая улыбка и не решаясь поверить собственному счастью, торопливо обернулась.
Эрик, которого слова альбиноса задели за живое, и который отнюдь не собирался дожидаться помощи, но, тем не менее, был ею обрадован, тоже поспешил перевести взгляд в сторону, откуда раздались эти слова, и даже Ричард вздохнул с некоторым облегчением. Все-таки ему, действуя практически в одиночку, пусть и при помощи пантеры, выстоять против двух сильных магов и одного, определенно не слабого вораса, было бы достаточно затруднительно, посему помощи он был чрезвычайно рад.