Неподалеку в траве что-то сверкнуло, и девушка, с любопытством вглядевшись, удивленно приподняла брови.
– Смотри-ка, Роман забыл свой меч! – воскликнула она и, приблизившись к оружию, выпавшему из рук Альберта и так и не подобранному виконтом, аккуратно взяла его за рукоять, приподнимая и рассматривая на солнце. Держать чего-то подобного в руках ей еще не доводилось, хотя к холодному клинковому девушка издавна питала некоторую слабость и сейчас она просто залюбовалась им. Меч был великолепен. Тонкий, острый, изящный, с длинным клинком, сталь которого сверкала на солнце, он ничуть не пострадал в драке, сохраняя свой первоначальный, благородный вид. Как это Луи назвал его – эсток?
– Опасно держать в руках оружие, если не планируешь сражаться, – оборотень, наконец решивший подать голос, мельком глянул на девушку через плечо и покачал головой, – Где-то я слышал, что если поднять меч без желания напоить его кровью, он может привлечь к тебе беды… или, как минимум, врагов.
– Ты хотел поговорить об этом? – Татьяна вежливо приподняла бровь, на всякий случай опуская клинок и упирая его острием в землю.
– Не совсем, – по губам Лэрда змеей скользнула мимолетная, тонкая улыбка и он, негромко вздохнув, все-таки повернулся к собеседнице, – И я думал, ты знаешь, о чем должна бы была идти речь.
Девушка вздохнула сама и, кивнув, опустила плечи. Надежды спустить то, что произошло между ними в миг, когда ей удалось каким-то чудом вырвать оборотня из власти мага, на тормозах, стремительно разлетались в пух и прах, однако она все-таки предприняла попытку сделать это.
– Рик… Я все понимаю, честно. Ты был еще не совсем в себе, не отдавал себе отчета в действиях…
– О, я вполне отдавал себе отчет! – восклицание оборотня оказалось неожиданно громким, и Татьяна даже немного забеспокоившись, как бы его не услышали ушедшие, машинально поднесла палец к губам. Ричард медленно втянул воздух.
– Я прекрасно понимал, что делаю, Татьяна, и я не намерен извиняться за это. Я поцеловал тебя, да, подтверждаю, и сделал это совершенно осознанно, обнял и поцеловал, потому что хотел поцеловать. Потому, что ты спасла меня, потому что я… – он ненадолго примолк, затем, быстро облизав губы, намного тише продолжил, – Это все время говорили за меня, но я сам еще не произнес сегодня ни разу, – он приподнял голову, взирая на собеседницу твердо и решительно, уверенно и ясно, – Я поцеловал тебя, потому что я люблю тебя, Татьяна.
– Ричард… – девушка, совершенно не представляя, как реагировать на это, вопреки собеседнику опустила голову, созерцая траву под своими ногами, – Я… я тоже, конечно, очень люблю тебя, просто не так…