- Если сеньорита дождётся и если не помешают обстоятельства...
- Ага...
Если я в окопе от страха не умру,
Если снайпер в жопе мне не сделает дыру,
Если я и сам не сдамся в плен,
То буду вновь крутить любовь
С тобой, Лили Марлен!
С тобой, Лили Марлен! - и мы заржали все вчетвером.
- Слушай, а чего это за песня? - поинтересовался Серёга.
- "Энгельхен" - "Ангелочек", если по-русски, - авторитетным тоном просветил его Володя, - Ну, не эта наша пародия, конечно, а немецкий оригинал.
- Какой в сраку "Энгельхен"? - возразил я, - "Лили Марлен" это!
- Не, я точно говорю! Фильм в армии показывали, название не помню, но и хрен с ним, главное - про войну. Суть, короче, в том, что фрицы везут на барже взрывчатку - Новгород к едрени-фене взрывать - и баба ихняя вот эту песню поёт - мотив точно один в один, а зольдатен на губных гармошках наяривают и подпевают. Ну а наш подпольщик один в трюме говорит пацану, что это "Энгельхен". Точно тебе говорю!
- Володя, ну не смотри ты советских фильмов - особенно про войну - на ночь глядя, да ещё и без закуски! Наши киношники тебе так мозги засрут, что зомбиком у них станешь. Смотрел и я этот фильм. Потом затрахался искать в интернете этот долбаный "Энгельхен"! Поисковик выдаёт только фильм "Смерть зовётся Энгельхен", и звиздец! Я даже скачал его сдуру, полтора гига, прикинь! У меня трафик десять гигов в месяц, а я полтора на эту хрень просрал! Так хрен там! Нет, фильм-то тоже неплохой, но этой песни там ни хрена нет. А потом как-то совершенно случайно наткнулся вот на эту пародию, узнал мотив и по "Лили Марлен" поисковик мигом выдал мне хренову тучу ссылок на оригинал. Так что звиздят наши киношники и не краснеют!
Солдатская интуиция обманывает редко - уже на следующее утро, лишь наспех позавтракав, мы двинулись в обратный путь. Снова горные тропы, снова ухабы и буераки, снова грёбаная пыль, снова те же проклятые слепни - впрочем, и те же пикирующие на них стрекозы, об эскорте которых я позаботился при первой же возможности. Теперь мы, правда, уже не так спешили и выматывались куда меньше. Особенно я, поскольку теперь значительную часть моей ноши усердно пёр на себе мой личный раб.
Простым иберийским рабовладельцем я заделался довольно неожиданно. Ну, в смысле - он сам напросился. Иду я себе под вечер, значится, занятый сборами в долгий и изнурительный путь, никого не трогаю, ни о какой такой рабовладельческой карьере и не помышляю, и вдруг - на, получи, фашист, гранату!
- Прости, господин, позволь мне поговорить с тобой! - ага, тот самый пацан, что в заварухе дубинкой меня охреначить пытался.