Правильно уложить широкий пояс-оби оказалось не так просто. Анна несколько раз начинала работу заново, пока не увязала пояс на спине особым валиком, заправив и разровняв концы. Свободные концы пояса, отпущенные по спине до пят, указывали бы на ученицу-майко, Анна же хотела предстать перед Хозяином в образе настоящей гэйко-гейши.
Шкаф для обуви предстал перед Анной в виде гетабако — стеллажа, состоящего из деревянных коробочек на бамбуковых стойках-рейках. Анна извлекла из нижней коробочки пару гэта — деревянных сандалий. Продела кожаные шнурки между большими и вторыми пальцами. Встала и сделала несколько пробных шажков.
К каждой сандалии снизу были прикреплены по два поперечных бруска-каблука — в задней части и посередине. Носок приходилось держать на весу, опереться на него не было никакой возможности, отчего походка стала особой, семенящей, не с подъемом, а с некоторым волоченьем ног.
Анна покрутилась перед зеркалом, привыкая к обуви и всему костюму в целом. Осталась довольна. В зеркале отражалась настоящая ямато-надэсико, японская гвоздика, символ патриархального идеала женщины — хрупкой, покорной, мудрой, верной спутницы Хозяина-мужчины. При этом покорность сочеталась с изысканной, умелой подачей, как и подобает истинной представительнице карю-кай, мира цветов и ив.
Оставалось завершить картину последним штрихом. Анна сложила вдвое вокруг шеи толстую ворсистую веревку. Прозрачный ошейник защищал кожу от жесткого ворса. Зафиксировала неподвижный узел у горла, так, чтобы петля не затягивалась. Свесила концы по груди, через угол треугольника, который образовывали белые отвороты воротника. Поводок ожидал руки Хозяина.