— Вчера я захотела его в три часа ночи.
— Джареда?
— Нет, ананас.
— И?
— Он съездил и купил.
— Ты была счастлива?
— Я уже уснула, когда он вернулся, — хихикает Лизи, а я издаю смешок, — и он просто лёг спать, а утром его почистил, пока я ещё спала, понимаешь? Что с ним не так? Тебе не кажется, что я давно должна получить нокаут?
— Нет, у тебя просто гормоны.
— Я бы не хотела быть на его месте, — выдыхает подруга, когда дверь открывается.
На пороге появляется Джаред. Держа ананас за верхушку, он поднимает его в воздух, словно знамя победы и довольно улыбается.
— Купил.
Глаза Лизи становятся размером с цент, а рот открывается.
— Я люблю тебя, — выдаёт она на одном дыхании.
Пройдясь до нас, он целует её макушку и взъерошивает мои волосы на голове, из-за чего они начинают магнититься и подниматься вверх, после чего направляется к кухне.
— Знаю.
Через пять минут на спинке дивана образуется тарелка с кусочками ананаса, а я, щуру глаза, смотря на Джареда, который падает за Лизи, обнимает её талию и начинает листать каналы. Он что, Санта? В это время подруга буквально с сердечками в глазах и стонами, кладёт кусочек за кусочком в рот. У неё точно фетиш по этому фрукту.
— Такими темпами у нас родится парочка ананасов, — улыбается Джаред, положив ладонь на живот с так называемыми комочками.
— Будет вкусно, — пожимает она плечами и ответно улыбается, накрыв его ладонь своей.
Картер и милости, я схожу с ума.
Упав на спинку дивана, мы смотрим друг на друга и хохочем, вспоминая школьные и университетские дни. Мне слишком не хватало такого беззаботного времени с Лизи. Сейчас я понимаю, что отказалась из-за расставания с Томом от многого. Оно того не стоило, даже при нашем разрыве. Нам придётся уживаться на одном квадрате, потому что Джаред — его брат, а Лизи — моя лучшая подруга. И то, что они вдруг ни с того ни с сего начали так близко контактировать — что-то сверхнепонятное для меня. Их сложно назвать лучшими друзьями, но, вероятно, Том нашёл друга именно в брате, в то время как я обзавелась новыми.
Щелчок дверной ручки и мы замолкаем. При тусклом свете, который падает из окна, Джаред проходит на кухню, бросает ключи на столешницу, открывает холодильник и начинает пить молоко. После чего, он закрывает дверцу и издаёт резкий писк как девочка, из-за чего мы обе буквально выплевываем смех.
— Твою мать, какого хрена!? — ворчит он, прижимая ладонь к сердцу, — что за птичий помёт у вас на лице?
— Это маска, придурок, — хохочу я, потому что Лизи и слова выдавить не может из-за смеха.
— Какого хрена вы тогда молчите!?